— Тимоти, немедленно иди ко мне! — мать схватила его пухлую ручку. Пряди волос выпали из ее растрепавшегося на затылке пучка. — Я тебе что сказала? — процедила она. — Никогда к ним не приближаться.
К ним? Но вокруг не было больше никого. Только Ди и… я. Удивленная, я взглянула на женщину. К моему удивлению, ее темные глаза выражали отвращение и еще, судя по тому, как дрожали ее плотно сжатые губы, — необъяснимый страх. Не отрываясь, она смотрела на Ди. Потом резко схватила ребенка и, бросив тележку, поспешно скрылась.
Я повернулась к Ди:
— О чем это она?
Ди нервно усмехнулась:
— Маленький город. Странные люди. Не обращай внимания. Ты, наверное, успела заскучать: сначала переезд, потом магазин. Неизвестно, что хуже — распаковывать коробки после переезда или закупать продукты. Должно быть, в аду так — вечные коробки и вечный шопинг. Представляешь?
Я еле сдерживалась, чтобы не захихикать, пытаясь уследить за потоком ее слов, пока мы наполняли наши тележки. Обычно от таких людей я устаю почти сразу, но восторженные глаза Ди и какие-то слишком свободные движения меня точно приворожили.
— Тебе еще что-нибудь нужно? — спросила она. — Я — все. Я вообще завернула сюда, только чтобы встретить тебя и мороженого купить. Жить без него не могу.
Я рассмеялась, взглянув на свою заполненную тележку:
— Да уж. Думаю, я тоже все.
— Ну что, тогда пойдем расплачиваться.
Пока мы стояли в очереди к кассе, Ди не переставала трещать и я почти забыла о том, что произошло несколько минут назад.
Она говорила о том, что хорошо бы в Петербурге открыть магазин с экопродуктами — ей нужны именно такие. О том, что они с Дэймоном хотели приготовить на обед нормального цыпленка, а не тех бройлеров, что продаются здесь… Через несколько минут я ее уже почти не слышала и даже расслабилась. Нет, она не то чтобы болтушка, но какая-то слишком… живая. Надеюсь, я когда-нибудь научусь у нее этому.
Очередь в кассу здесь продвигалась быстрее, чем в больших городах.
Выйдя на парковку, Ди остановилась около новенького «фольксвагена» и открыла багажник.
— Хорошая машина, — заметила я.
Видимо, у них водились деньги, или же… Ди работала.
— Я люблю ее. — Она похлопала по заднему бамперу. — Это моя малышка.
Я бросила пакеты на заднее сиденье своего седана.
— Кэти?
— Да? — Я крутила в руках брелок, надеясь, что она предложит еще погулять. Правда, неизвестно, сколько проспит мать.
— Мне следует извиниться за своего брата. Зная его, уверена, он вел себя отвратительно.
