— Вам скучно, Мистер Готье?
Господи, впечатляюще, как ей удавалось произносить его имя, словно оскорбление. Он бы хотел владеть подобными дьявольскими человеческими приемчиками. Но сначала, ему нужно выбраться из горячей сковороды и по возможности миновать огонь.
— Не скучно. Я чихнул. Простите.
— Какое нелепое оправдание для чиха.
Уверен, раньше она работала в Верховном Суде.
— Я старался не побеспокоить класс.
Она сузила глаза еще сильнее, словно знала, что он врал, но не было доказательств, чтобы обвинить его в этом.
— Тогда, возможно, вы хотите высказать нам свою точку зрения о желании Ахава отомстить?
«Ну, вообще-то нет».
Но он знал, что должен, раз уж это был его шанс спрыгнуть с ее крючка, когда еще и стул под ним вдобавок самовоспламенился, и он ответил честно:
— Это было глупо.
Она приподняла бровь?
— Насколько глупо? Глупо как то, что ты и твои друзья проводите все свое время, играя в видео игры, выкидывая деньги в абсолютно бесполезное потребительское звено? Или глупо как то, что вы считаете, что дремя и, переписываясь на моем уроке, все равно сдашь экзамен?
«Глупо, как то, что ты веришь продавцу, который сказал, что это платье хорошо на тебе смотрится?»
— тяжело было проглотить этот комментарий, но он знал, что лучше его оставить при себе. Только ей можно было быть в этом классе ядовитой. Остальных же отстранят от уроков.
Прокашлявшись, Ник почесал шею, чувствуя себя некомфортно из-за того, что все уставились на него. Большинство посмеивалось. Двое издевались, а одна девочка, закатила глаза, словно у него были проблемы с головой. Он ненавидел быть в центре внимания. Зачем учителя делают это? Они как будто специально выделяли детей, которые хотели оставаться в стороне, или они как будто специально ждали неподходящего момента, чтобы вызвать к доске.
Разве они не могли позволить ему пролетать мимо их радара? Хотя бы день или два?
Нет, давайте унизим Ника еще больше. Как будто и без этого жизнь не полный отстой.
Ник заставил себя смотреть на ее сумочку, прежде чем начал защищать себя.
— Ну,.. он позволил этому разрушить его жизнь. Он стал так одержим преследованием того, что ранило его, что забыл обо всем остальном. Он изолировал себя от всего и от всех. Стал параноиком. Он чувствовал, что не может доверять никому вокруг. И в итоге он потерял все, даже жизнь. И ради чего? Очень глупо, скажу вам.
— То есть ты хочешь сказать, что если бы ты был Ахавом, то забыл бы обо всем и продолжил жить? Даже если любовь всей твоей жизни была убита, а ты остался без одной конечности?
