— Понимаю, но эти самые возможности тут практически бесконечны. Не верите мне — спросите у шерифа. Полиция рассмотрела все мыслимые варианты, кроме разве что поджога и детоубийства. Может, вам было бы интересно взглянуть при случае на мою картотеку?
— И даже очень.
— Я сохранил ее полностью, потому что мы с Мартой — очень давние друзья. Ну, а еще потому, что у меня, честно говоря, всегда было ощущение: в любой момент это дело может снова всплыть. Вдруг какой-нибудь громила из Канзас-сити, или в Новом Орлеане, или в Сиэтле, арестованный по совершенно другому поводу, возьмет и признается в убийстве О'Гормана? Вот все и уладится раз и навсегда.
— А вы никогда не надеялись, что однажды сам О'Горман возьмет да и вернется?
— Было и такое. Хотя скорее от отчаяния. Понимаете, у него в тот вечер всего-то при себе и было: одежда, что на нем, машина и два однодолларовых банкнота в бумажнике. Семейную кассу Марта из рук не выпускала и, сколько у него при себе было, знала всегда до последнего цента.
— Из его гардероба никакая одежда не пропала?
— Нет.
— Был у него счет в банке?
— Общий с Мартой. Деньги он мог получить и без нее; позже она, конечно, об этом бы узнала, но не получал. И не занимал ни у кого.
— Заложить ничего не мог? Было у него что-нибудь ценное?
— Разве что наручные часы — они стоили около сотни. Марта подарила. Но их нашли в ящике письменного стола, — Ронда закурил еще одну сигарету, откинулся в кресле и уставился в потолок. — Кроме чисто физической возможности исчезнуть для такого шага должны быть еще какие-то психологические обоснования. А их нет. Больше того, с годами О'Горман стал полностью зависим от Марты. Да он бы без нее недели не прожил бы! Как малый ребенок.
— Маленькие детки в его возрасте порой становятся довольно надоедливы, — сухо заметил Куинн. — Может, полиция зря исключила детоубийство?
— Если это шутка, то весьма дурного тона.
— Ничего не поделаешь, у меня все такие.
— Я сейчас принесу картотеку, — Ронда поднялся. — Не знаю, зачем я это делаю? Разве что уж больно хочется, наконец, увидеть это дело закрытым. Тогда Марта, наконец, сможет снова подумать о замужестве. Она просто создана для того, чтобы быть идеальной женой. Эх, не видели вы ее в лучшей форме!
— Это точно. И вряд ли увижу.
— Такая живая, полная веселья…
— Товар не отвечает спросу, — перебил Куинн его излияния. — И я не на рынке.
— Вы слишком подозрительны.
— Таким уродился. Добавьте воспитание, квалификацию и природную наблюдательность.
