— В Тауэре?
— Да, — кивнул он, не отрывая взгляда от слабой, последней полоски заката на горизонте. — Я вернулся туда после того, как мы с вами расстались на прошлой неделе.
— Удалось вам повидать сестру Благодеяние? Вы спросили, зачем ей понадобилось найти Патрика, да еще с вашей помощью?
— Спросить-то спросил, да только она не ответила. Сомневаюсь, что она вообще меня услышала.
— Почему? Она была больна?
— В какой-то степени. Больна от страха.
— От чего?
— От того, что боялась не достичь небес. Наняв меня, она свершила тяжкий грех. Да к тому же еще утаила деньги, принадлежащие общине, а слово «деньги», как считает Учитель, нечисто. Он странный человек — сильный, непреклонный и совершенно сумасшедший. Душит свое стадо в объятиях, усиливающихся по мере того, как оно уменьшается. А это происходит непрерывно, и потому его воззвания, указы и наказания становятся все более экстремальными. Что касается молодежи, то ее уход из Тауэра — всего лишь вопрос времени.
Он вспомнил измученное лицо сестры Раскаяние, когда она тащила за собой троицу своих послушных детей с бунтующими глазами, и раздраженный голос матери Пуресы, мысленно уже покинувшей обитель и обитающей в роскошных апартаментах своего детства в компании с любимым слугой Кэпиротом.
— Вы собираетесь снова туда вернуться? — поинтересовалась Марта.
— Да, я кое-кому обещал. К тому же надо ведь рассказать сестре Благодеяние, что человек, которого она поручила мне найти, умер.
— Вы не станете упоминать о письме?
— Нет.
— Никому?
— Никому, — Куинн поднялся. — Ну, мне, пожалуй, пора.
— Да.
— Когда я вас снова увижу, Марта?
— Не знаю. Сейчас я слишком смущена. Из-за письма… ну, и из-за того, что вы сказали.
— Сегодня вы сюда выбрались, чтобы убежать от меня?
— Да.
— Жалеете, что я вас нашел?
— Трудно сказать. Пожалуйста, не спрашивайте меня об этом.
— Хорошо.
Куинн подошел к своей машине и сел за руль. Оглянулся. Марта разжигала костер; разгорающийся огонь придал ее спокойному лицу оживление и теплоту. Теперь оно выглядело совсем как тогда, в кафетерии больницы, когда она рассказывала ему о своем замужестве.
* * *
— Мы вернулись, как только услышали, что машина уехала, — сказал Ричард. Он чувствовал витающий в воздухе аромат тайны, столь же явственный, как запах дыма от костра. — Кто это был?
— Мой друг.
— У тебя же нет друзей-мужчин.
— Нет. А ты бы хотел, чтобы они появились?
— Думаю, это было бы неплохо.
— Нет, — серьезно возразила Салли. — У мам не бывает друзей-мужчин.
