— Вполне возможно. Но, как бы то ни было, мне бы хотелось, чтобы вы ответили на мой вопрос.
— Нет, у меня никогда не было прыщей, — произнесла она мягко и слишком отчетливо, будто говоря с идиотом. — Но у моей младшей сестренки были, когда она училась в школе. Она избавилась от них, по шесть-семь раз в день протирая лицо «Лосьоном Нортона» и напрочь отказавшись от всего сладкого и жирного. Это то, что вы хотели узнать?
— Да. Спасибо, Вилли.
— Полагаю, если бы я спросила, ЗАЧЕМ вам все это понадобилось, вы не стали бы…
— Не стал бы.
— Вы очень странный человек, — задумчиво промолвила Вилли. — Впрочем, я уверена, что вам это уже говорили.
— Впервые, когда я еще сидел на коленях у своей матушки. Да и не могут же все быть таким совершенством, как Джордж.
— Я никогда не утверждала, что он совершенство, — отпарировала она неожиданно резко, будто слишком образно представила Джорджа, окруженного загорелыми девушками. — Он так же своеволен, как его мать. Если у него вдруг возникает идея — он прет напролом и осуществляет ее, ни с кем не советуясь и не заботясь о том, что об этом думаю я или кто-либо еще.
— Так, как это произошло с его внезапным отъездом на Гавайи?
— Да, это хороший пример.
— А вы уверены, что он поехал именно на Гавайи?
— Как? То есть — я… Конечно. Конечно, уверена.
— Вы видели, как он уезжал?
— Естественно.
— Каким образом?
— Он заезжал ко мне попрощаться. Собирался ехать в Сан-Феличе, оттуда самолетом в Лос-Анджелес, там пересесть на реактивный лайнер — и в Гонолулу.
— А машину свою решил оставить в аэропорту Сан-Феличе?
— Да.
— Между прочим, там нет гаража.
— Но, наверное, есть где-нибудь поблизости, — встревожилась Вилли. — Разве не так?
— Скорее всего. На какой машине он поехал?
— На своей. Зеленый «понтиак», фургон, прошлого года выпуска. Вам-то зачем? Мне это не нравится. Вы, похоже, предполагаете, что Джордж вовсе не поехал на Гавайи.
— Да нет, просто хочу в этом убедиться.
— Но к чему? У меня даже сомнений никаких не возникало, пока вы не принялись тут намекать Бог весть на что, — недовольно изрекла она. — Может, вы хотите меня с Джорджем поссорить? Мало ли зачем вам это может понадобиться.
— А ведь вам уже приходилось с ним ссориться, правда?
Она стиснула зубы, отчего лицо ее приняло выражение, какого раньше на нем Куинн не замечал.
— Ничего такого, с чём я не могла бы справиться. С его матерью бывает куда труднее.
— В прошлый раз, когда вы о ней поминали, она была старой каргой. Кто переменился к лучшему, она или вы? — Не дождавшись ответа, Куинн продолжил: — Несколько дней назад я услышал из надежного источника кое-что любопытное, и, как раз про Джорджа.
