— Не беспокойся обо мне, дорогая. Мне будет ужасно неловко, если я кому-нибудь причиню беспокойство. До чего замечательно вернуться в Англию, да ещё в такой день! Какая чудесная трава, и вязы, и голубое небо!
— Ещё один вопрос, Клер. Хочешь, чтобы я рассказала обо всём отцу и маме, или мне лучше молчать?
Клер стиснула губы.
— По-моему, им следует знать, что я не вернусь к нему.
— Да. Но нужно привести какие-то причины.
— Скажем просто, что это невозможно.
Динни кивнула:
— Я не хочу, чтобы они считали виноватой тебя. Для всех же остальных — ты приехала домой для поправки здоровья.
— А тётя Эм? — спросила Клер.
— Её я беру на себя. Кроме того, она будет поглощена малышом. Ну вот, подъезжаем.
Показалась кондафордская церковь и небольшая группа домиков, большей частью крытых соломой, — ядро и сердцевина разбросанного прихода. За ними виднелись службы, примыкавшие к поместью, но сам дом, построенный предками в милой их сердцу низине, был скрыт деревьями.
Клер, прижавшись носом к оконному стеклу, сказала:
— У меня прямо мурашки бегают. Ты по-прежнему любишь Кондафорд, Динни?
— Больше.
— Странно. Я вот тоже люблю его, а жить в нём не могу.
— Типично по-английски. Отсюда — Америка и доминионы. Бери саквояж, а я захвачу чемодан.
Краткая поездка по аллеям, окаймлённым вязами, которые пестрели золотыми пятнышками увядшей листвы в лучах заходящего солнца, оказалась неутомительной и закончилась обычным ликованием собак, выскочивших из тёмного холла навстречу сёстрам.
— Новая? — осведомилась Клер, увидев чёрного спаниеля, который обнюхивал ей чулки.
— Да, это Фош. Они со Скарамушем подписали пакт Келлога и поэтому вечно ссорятся, а я у них вроде Маньчжурии, — пояснила Динни и распахнула двери гостиной: — Мама, вот она!
Подходя к бледной, взволнованной и улыбающейся матери, Клер в первый раз почувствовала себя потрясённой. Приехать вот так обратно и нарушить их покой!
— Твоя заблудшая овечка вернулась, мамочка! — сказала она. — Слава богу, ты не изменилась!
После пылких объятий леди Черрел застенчиво взглянула на дочь и сообщила:
— Отец у себя в кабинете.
— Я схожу за ним, — предложила Динни.
В своём одиноком убежище, на котором до сих пор лежал отпечаток военных и аскетических привычек его владельца, генерал возился с приспособлением, изобретённым им для того, чтобы экономить время при натягивании охотничьих сапог и бриджей.
— Ну что? — спросил он.
— Клер здорова, дорогой, но порвала с ним и, боюсь, окончательно.
