Корвен заговорил саркастически и хладнокровно:
— Дорогая моя, вы чрезвычайно стремительно приняли решение.
Он такой же, как всегда, — подтянутый, щеголеватый, похожий на кота; на тонких губах усмешка, глаза дерзкие и хищные.
— Чего вы хотите?
— Только вас.
— Меня вы не получите.
— Вздор!
Он сделал неуловимо быстрое движение и сжал её в объятиях. Клер откинула голову и опустила палец на кнопку звонка:
— Назад или позвоню! — Другой рукой она прикрыла лицо. — Либо отойдите и будем разговаривать, либо вам придётся уйти.
— Извольте. Но это смешно.
— Вот как? Вы думаете, я уехала бы, если бы это не было серьёзно?
— Я думал, вы просто рассердились. Впрочем, и было за что. Крайне сожалею о случившемся.
— Не стоит о нём говорить. Я знаю вас и не вернусь к вам.
— Прошу у вас прощения, дорогая, и обещаю, что подобное не повторится.
— Какое великодушие!
— Это был только эксперимент. Некоторые женщины обожают такие вещи.
— Вы — животное!
— «И красавица стала моей женой…» Бросьте глупить, Клер! Не превращайте нас в посмешище! Можете поставить любые условия.
— И верить, что вы их выполните? Такая жизнь меня не устраивает: мне всего двадцать четыре.
Улыбка исчезла с его губ.
— Понятно. Я ведь заметил, как из дома вышел молодой человек. Как его зовут? Кто он?
— Тони Крум. Что ещё?
Он отошёл к окну, посмотрел на улицу, обернулся и сказал:
— Вы имеете несчастье быть моей женой.
— Это и моё мнение.
— Клер, я серьёзно говорю: вернитесь ко мне.
— А я серьёзно отвечаю — нет.
— Я занимаю официальный пост и не могу с этим шутить! Послушайте! Он подошёл ближе. — Считайте меня кем угодно, но я не старомоден и не брюзглив. Я не спекулирую ни своим положением, ни святостью брака, ни прочим вздором в том же роде. Но у меня на службе до сих пор придают всему этому значение, и вину за развод я на себя не взвалю.
— Я не рассчитываю на это.
— Тогда на что же?
— Не знаю. Знаю одно: я не вернусь.
— Только потому что…
— И по многим другим причинам.
Кошачья улыбка снова заиграла на его лице и помешала Клер прочесть мысли мужа.
— Хотите, чтобы я взвалил вину на вас?
Клер пожала плечами:
— У вас нет для этого оснований.
— По-другому вы и не можете ответить.
— Я по-другому и не поступаю.
— Вот что, Клер, вся эта нелепая история недостойна женщины с вашим умом и знанием жизни. Вечно быть соломенной вдовой нельзя. Кроме того, вам ведь нравилось на Цейлоне.
— Есть вещи, проделывать которые с собой я никому не позволю, а вы их проделали.
— Я же сказал, что это не повторится.
