не — ходил — бы — ты — шеф — в — глухих — местах — впереди — меня — а — то —… — мало — ли — какие — мысли — приходят — в — голову — вооружённому — человеку.
138
Цахилганов невольно простонал: ну и жизнь! Спереди холодно глядит тебе в лобешник меткая красотка Степанида — а сзади вечно шествует за тобою
бывший военный, униженный ныне:
коренастый мотострелок…
В палате уже пахло ресторанной снедью. Но в кармане у шофёра зазвонила сотка — его, цахилгановская.
«Рудый», — с испугом понял Цахилганов, не зная, брать ему протянутый сотовый — или нет.
Любовь с досадой шевелила губами, словно сгоняя с них что-то ползающее, мелкое, досаждающее…
Цахилганов поднёс всё же серебряную рыбку телефона к уху,
— готовый — воспринимать — разнеженный — голос — двуполого — но — не — готовый — отвечать — ему…
Однако это — уф! — только Макаренко. Заместитель Цахилганова по фирме «Чак», принялся нудно жаловаться на налоговую инспекцию Карагана.
— Предлагал? — перебил его Цахилганов, поглядывая в потолок.
— Не берёт, — ответил Макаренко про начальника налоговиков.
— Как?!. Уже и столько не берёт?.. Значит, оборзел. Ну, ладно. Фирма «Чак–2» у нас теперь оформлена. Переводи себя немедленно на «Чак». Вместо меня. Ты покупаешь — я продаю. А потом пойдёшь под банкротство. С долгами по налогам. Как договаривались.
— Понял. Замётано, — сказал Макаренко бесцветно — слишком, слишком бесцветно. — Сейчас займёмся. Только вот с вашей подписью — как?
— Возьмёшь пустые, подписанные мной, бланки и листы у Даши. Она знает, где. Всё.
Он отключил сотовый и проговорил без улыбки:
— Шёлковые веснушки, снушки, ушки… Ну, ты иди, иди. Свободен! Ты… хм…
— свободен. Победитель-лакей.
Но телефон, под недоумённым взглядом Виктора, Цахилганов всё же оставил у себя — спрятал в тумбочку, вопреки запрету.
139
Проводив шофёра, он улёгся на кушетку
с удовольствием.
У этой Даши на плечах и на спине рассыпаны шёлковые нежные веснушки. Хорошо, что Даша не загорает,
— коричневая — женская — кожа — всегда — кажется — немного — грубоватой — на — ощупь.
…А ловко всё же он вернулся из надземных — и подземных! — воображаемых сфер в реальность! Ловко, быстро, играючи…
Как виртуозный ныряльщик — без брызг.
Или это просто стихло Солнце?
Женщина в конфетти. В шелковистых рыжих конфетти… Офисная спасительная блудница,
безотказная скорая
— очень — скорая —
помощь, осыпанная пылью золотистой,
будто авантюрин…
И вот уже не метёт, не поднимается в сознании, и не пугает никого чёрная лагерная пыль Карагана,
