и вдруг, впервые в жизни, почувствовал резкое желанье избавиться от женщины
немедленно.
— Тебе пора домой. Твоя свекровь угорела там сидеть с твоими двумя сопливыми детьми, — нарочно зевнув, напомнил он ей вдруг. — С твоими несчастными двойняшками, пока ты развлекаешься. Ты же сама говорила, что у них оэрзэ. Да и муж твой, метеоролог, уже целых четыре часа не предсказывал тебе погоду. Может, спустишься всё же на первый этаж, в свою супружескую двухкомнатную квартирку?.. Танцуешь тут без толку, как заводная кукла. Я бы очень советовал тебе уйти сейчас же.
— Отчего это?!
— Да оттого.
— Как?! А зачем же я тогда приходила? — запротестовала она, деловито поправляя в одежде нечто синтетическо-кружевное, сползшее с ключицы, — Тебе что — совсем не в кайф, что ли, дядька?.. А почему ты не побреешь бороду под щетину? Под трёхдневную щетину? Слушай! Тебе пафосно будет… Ага! Ты скрываешь под густой бородой раздвоенный подбородок? — теребила она его и подёргивала. — Зачем ты скрываешь свой раздвоенный подбородок? От кого? Зачем?
Раздвоенный — зачем?..
Снова замахав ногами в розовых чулках, она, танцуя, сбила с низкого стола пустую коньячную бутылку — и та прокатилась по полу, громыхая стеклянно всё тише, тише, тише.
— Ну, зачем ты его скрываешь? Раздвоенный?
91
Ленясь отвечать, он только пожимал плечами.
— Закомплексованый ты, что ли? Ффу!..Сын энкавэдэшника! — разоблачительно ткнув в него лакированным розовым ноготком, обозлилась тогда Горюнова. — Фу! Фу! Фу!
И села, собравшись, кажется, ещё здесь, у него на коленях, и порыдать нетрезво, выжидая,
когда он начнёт её утешать —
и — вот — тогда-то — произойдёт — то — за — чем — она — сюда — собственно — и — примчалась — вверх — по — ступеням — на — своих — копытах — недопудрив — розового — длинного — свежего — носа — по — первому — же — зову —
великодушно.
Цахилганов потянулся до неприличия откровенно. И Горюнова вмиг поняла, что сцены утешения не будет.
— …Это у вас наследственное, — сухо заметила она, резиново напрягаясь. — У детей кагэбэшников.
— У кого?
— У детей!
Цахилганов смолчал.
— Я тебе как психолог говорю, и как социолог, — не унялась она и презрительно сощурилась. — У меня, между прочим, готова кандидатская по элите советского периода… Я бы ещё в прошлом году защитилась. Если бы не дети.
92
— …Ну и что же такое, наследственное, у нас — детей? — обернулся он всё же к Горюновой.
— Ну-у — психологический банальный приёмчик такой: сначала — расположить к себе. А потом — резко — по морде! — раздосадованная и оттого совсем уже некрасивая, она гневно дышала ему в глаза. — Это у вас — наследственно-про-фесси-ональное!
