Седрик, шевалье де Левинез и секунданты противников отошли в сторону, чтобы обговорить детали. Дориан сбросил камзол и размял пальцы, словно предполагал сыграть этюд на клавесине, а не сражаться на дуэли. Впрочем, шпага в умелых руках подобна музыкальному инструменту: так же требует ловкости, скорости и гибкости. Николя же лишь расстегнул пару верхних крючков мрачного черного камзола да подоткнул манжеты – будто собирался не драться, а пройтись на природе. С реки наползал невесомый туман, рассветное солнце блестело на яркой зелени деревьев, тишина, нарушаемая лишь щебетом ранних птах, казалась слегка нереальной. Переговоры секундантов подошли к концу.
– Займите позиции, – провозгласил Седрик де Кератри.
Дориан обнажил шпагу и встал ан-гард напротив Гаспара. Барон д’Оллери мерзко улыбнулся и зеркально отразил позу виконта. Черт подери! Дориан успел позабыть за прошедшие годы, что Гаспар – левша. Впрочем, без разницы. Если необходимо, де Бланко мог сражаться любой рукой, не теряя ни темпа, ни силы удара. Но это стоит придержать в секрете до поры. Дориан медлил, вынуждая соперника напасть первым, открыться. Гаспар ринулся в атаку.
Виконт легко ускользнул от удара и начал плести узоры кончиком шпаги. Многочисленные наскоки противника пропадали зря, словно тот сражался с водой, пробуя клинком разрубить водопад. Шпага Дориана легко отводила в сторону сильные удары, парировала уколы и периодически сама стремилась поразить Гаспара. Д’Оллери явно жаждал покончить с делом поскорее. С прошлой встречи в Булонском лесу он помнил, что мастерство Дориана превзойти трудно, если не невозможно. Оставалось надеяться на случайный промах и собственный напор. Но долго поддерживать такой темп атаки было немыслимо. Вскоре Гаспар вынужден был перейти от нападения к защите. Лицо его утратило самоуверенное выражение, став сосредоточенным. Теперь барону приходилось обдумывать каждое действие. Шпага Дориана была повсюду, грозя в любой момент нанести роковой удар.
Гаспар отступил на шаг.
Дориан хищно улыбнулся. Еще вчера, в постели с Лореттой, он почувствовал, что обязательно победит, что противник будет повержен. Безжалостная мысль стучала в висках, откуда-то из самых глубин существа поднялась тусклая и кисло пахнущая железом жажда крови. Гаспар стал не просто противником и соперником, а самым настоящим врагом. Смертельным врагом. Виконт убыстрил темп, заставляя д’Оллери выбиваться из сил. Сам он мог двигаться и еще стремительнее, но не спешил обнаруживать все свои возможности – резерв всегда сгодится. Гаспар хмурился. Поединок грозил затянуться. Нужно было схитрить, и барон шагнул вправо, двигаясь по широкой дуге. Утреннее солнце висело еще совсем низко над горизонтом, грешно этим не воспользоваться.
