– Все? – Лоретта улыбнулась. – Давай я угадаю. Ты хочешь сказать: хорошо, что я приехала, верно? – она приподнялась на локте, и лицо ее стало серьезным. – А я хочу сказать, что теперь даже благодарна брату и деду, которые восстанавливали меня против тебя. За то, что могу быть с тобой и ничего не опасаться. И еще я хочу поблагодарить бога. Его воля позволила мне сберечь то, что обычно стараются отдать любимому.
Дориан крепко обнял ее и прижал к себе.
– Любимому? – переспросил он, точно дразня девушку.
– Глупый! – кулачки Лоретты уперлись в грудь Дориана. – Конечно, да!
Они повторяли друг другу все те клятвы, которые обычно говорят влюбленные, до тех пор, пока Лоретта не задремала, положив голову на его плечо.
Виконт смотрел на девушку и ощущал, как к горлу волной подступает нежность. «Как ты прекрасна, возлюбленная моя…»
Будить ее не хотелось. Пусть поспит хотя бы час, прежде чем он вынужден будет посадить ее на лошадь. Он не сможет даже проводить ее…
Утро оказалось восхитительным. Когда Дориан, Седрик, Николя и его секундант, меланхоличный человек, представившийся как шевалье де Левинез, въезжали в лесок, где должна была состояться дуэль, птицы только начали просыпаться. Небо приобрело жемчужный оттенок, облака пылали рассветным багрянцем.
Седрик отчаянно зевал, а вот у Дориана сна не было ни в одном глазу. Еще никогда он не чувствовал себя таким свежим. Расставаясь с Лореттой, виконт осыпал ее лицо поцелуями – и был уверен, что увидит ее вечером. Дуэль теперь выглядела всего лишь досадной помехой. Проводив девушку, он спокойно проспал до утра.
Их ждали: на лесной дороге стояла черная карета без гербов, запряженная четверкой белых лошадей, а на поляне прохаживались Арсен де Мелиньи и Гаспар д’Оллери с секундантами. У дверцы кареты стоял лекарь – все верно, без него никак нельзя. Дориан спешился, слуга в ливрее цветов де Мелиньи принял поводья. Да, Арсен относится к предстоящей дуэли серьезно… Дориана взяла досада: ну что им всем делить? Если вздорные старики никак не могут простить друг другу давно поросших быльем грешков, при чем здесь молодежь? Однако отыгрывать назад было поздно, да и с Гаспаром у него действительно есть предмет для спора.
– Доброе утро, господа! – Барон д’Оллери пребывал в ироническом настроении. – А мы уж думали, что не дождемся вас!
– Давайте без лишних слов, – сумрачно откликнулся явно не выспавшийся Николя. – Приступим.
– Приступим так приступим, – пожал плечами Гаспар. Арсен не проронил ни слова.
