Дом, который владелец обычно сдавал туристам-англичанам или поэту-песеннику Беранже, стал главным, хотя и бессловесным, героем повести «Гранатник» (La Grenadière), вышедшей в 1832 г. Свернув с главной дороги, ведущей из Парижа в Нант, попадаешь на каменистую тропу, которая ведет на уступчатый склон холма, обсаженный садами, и попадаешь к дому, выкрашенному в желтый и зеленый цвета, с двумя большими окнами по фасаду и тремя комнатами в мансарде. Из-за шпалер и плодовых деревьев открывается величественный вид Тура и Луары до самого Амбуаза: «Все в движении вокруг центра усадьбы, окруженного пестрыми цветами и аппетитными плодами». Бальзака сопровождала Лора де Берни; в июне они отплыли по Луаре в Нант, навестить Ле-Круазик и Геранд. Г-жа де Берни вскоре уехала и написала Бальзаку из дома, что его письма она сожгла, а пепел сохранила как ужасный образ любовного романа, который малопомалу перерастал в дружбу. В пятьдесят три года она была почти старухой, и Бальзаку, несмотря ни на что, надоедала ее неустанная преданность, ее бесконечные требования вечных обетов – по крайней мере, такой вывод можно сделать из письма, которое он отправил Эвелине Ганской в 1848 г.>426 В самом деле, в письмах Лоры де Берни летом 1830 г. появляется слащавая сентиментальность, которую так ненавидел Бальзак и которую так высмеивал у писателей-романтиков. Сам же Оноре страдал от общего истощения; он испытывал потребность вернуться в места своего детства. Здесь он укрепился в своих политических взглядах. Литература, говорил он Ратье, всего лишь дешевая проститутка, лишенная духа авантюризма и склонности к риску: «Ах, когда любуешься живописными небесами темной ночью, хочется расстегнуть штаны и обмочить головы всех членов королевских семей на свете». Можно предположить, что необычайную важность для Бальзака приобретало и географическое положение дома: стоящий в отдалении от центра города, на возвышенности, дом символизировал смесь антагонизма и влечения, какие он сам испытывал и к Туру, и «милому старому аду» Парижу>427.
Выздоровление Бальзака, произошедшее крайне не вовремя, напоминает о том, что сам писатель обычно стремится запечатлеть историю, глядя на нее сбоку. Он начинает повествование не с трубных звуков больших бедствий, но с незначительных сцен, жестов или явлений, которые могут стать основой для газетной статьи или, если повезет, новой области науки. 10 сентября или около того Бальзак сел в дилижанс и поехал назад, в Париж. Из Тура он выехал в пять часов вечера, а до столицы добрался в четыре часа дня на следующий день. Его отец умер, но у него появились новые друзья и развлечения, и загрязненный воздух Парижа очень бодрил, «ибо в местах, переполненных народом, сосредоточена огромная жизненная сила. Еще в Древнем Риме заметили: в ужасном гетто, битком набитом евреями, не знают, что такое малярия»
