Он обернулся и заметил, что она пошатывается.
Нахмурившись, он достал карточку из бумажника:
– Если тебе что-нибудь понадобится, вот номер моего агента.
– И что же мне может понадобиться?
– Я не знаю, Миллер. Помощь в замене колеса. Просто возьми карточку и перестань быть такой вредной.
Она неохотно повиновалась.
– А ты не собираешься дать свой номер? – спросил он вкрадчиво.
– Карточки кончились.
«Да еще бы».
– И ты сам справишься с заменой колеса.
Тино улыбнулся. Он наслаждался ее сдержанными шутками в тех редких случаях, когда она их допускала.
Он внимательно посмотрел на ее лицо. Глаза блестели, а лоб покрылся испариной. В этот раз он поддался искушению и прижал ладонь к нежной коже. Миллер попыталась вырваться, но ему хватило и секунды, чтобы все понять.
– Черт, Миллер, да ты вся горишь.
Она застыла и взглянула на него бесцветными глазами:
– Я в порядке.
«Черта с два».
Прошла секунда.
Вторая.
Миллер перевела взгляд в сторону и покачнулась.
Тино выругался, схватил ее и аккуратно подвел к мягкому креслу, стоящему у телевизора.
– Просто голова болит, – прохрипела она.
– Сядь. – Тино направился в кухню и поставил чайник.
– Что ты делаешь?
– Завариваю тебе чай. Ты выглядишь разбитой.
Отсутствие всяких возражений убедило его в собственной правоте. Тино достал чашку и блюдце с верхней полки и чайный пакетик из коробочки на столике и подождал, пока закипит вода.
– Какой номер у твоей матери?
– Зачем тебе? – Миллер закрыла глаза.
– Думаю, ей неплохо бы приехать.
– Она живет на другом конце Австралии.
– Тогда твоя подруга, как ее там…
Она с трудом приподняла голову и посмотрела на Тино:
– Никто никогда не забывал имени Руби. Она в Таиланде.
Тоска послышалась в ее голосе, и он спросил:
– Ты собиралась ехать с ней?
– Мне… Мне нужно было работать.
Тино покачал головой:
– Кого еще я могу попросить приехать к тебе?
Она снова плотно закрыла глаза, будто бы умоляя оставить ее в покое.
– Я могу сама о себе позаботиться.
Он налил ей чай:
– С молоком?
– Нет, лучше черный.
Его внимание привлек висящий на дальней стене холст, где на желтом фоне плясали маленькие синие и фиолетовые сказочные создания.
– Кто автор?
– Кто-то неизвестный. Ты не мог бы уйти?
Он заметил неразборчивую подпись в углу и попытался угадать:
– Когда ты это нарисовала?
– Не помню.
«Ложь».
– А ты талантлива. Ты участвуешь в выставках?
– Нет. Спасибо за чай, но я не хочу, чтобы ты оставался.
Он услышал, как звякнула чашка, и обернулся, увидев, что Миллер откинулась, прислонившись затылком к спинке кресла. И выглядела она очень плохо.
