Но оставим эти страшные подробности; довольно сказать, что здесь, посреди каких-нибудь 200 убитых и раненых лошадей, лежат тела наших английских и французских артиллеристов, которые все более или менее страшно изувечены. У одних оторваны головы по самую шею, как будто отрублены топором, у других ноги, руки, другие поражены в грудь или живот и казались как будто сплющенными в машине. Пробираясь между грудами убитых по дороге, ведущей к Севастополю, вы подходите к тому месту, где гвардейцы принуждены были отступить от защищаемых ими укреплений, находящихся над Инкерманской долиной. Здесь число наших убитых было так же велико, как у неприятеля. Вдоль дороги, один подле другого, лежали пять гвардейцев, убитых одним и тем же ядром, когда они шли в атаку против неприятеля.
Часов в девять вечером я вошел на бруствер (насыпь) батареи, и, когда взглянул на окружающее меня кровавое зрелище, сердце мое сжалось. Месяц стоял в полном блеске; было светло как днем. Передо мной расстилалась Инкерманская долина, речка Черная медленно катила серебристые свои волны между возвышениями, которые по разнообразию своему и живописности могут соперничать с любой из самых красивых местностей в свете… Вокруг того места, на котором я стоял, лежало до 5 тысяч тел. Между ними находилось также множество смертельно раненных. Малейшие их стенания в предсмертной агонии долетали до слуха со страшной ясностью, но еще ужаснее было хрипение и отчаянная борьба со смертью тех, которые умирали в конвульсиях. Вокруг возвышения виднелись группы в несколько человек, отыскивающих с носилками раненых, в других местах мелькали фонари, которые подносили к лицам убитых, отыскивая тела офицеров. Были здесь и английские женщины, мужья которых не возвратились. Они оглашали воздух своими громкими рыданиями, обращали лица наших убитых к свету луны, торопливо отыскивая то, что боялись найти. Как скоро походные лазареты явились, они тотчас же нагружены были страдальцами. Даже одеяла были употреблены в дело, чтобы переносить раненых. В некоторых местах поля убитые лежали целыми грудами. Многие из них перешли в вечность с улыбкой на устах, и, казалось, только что заснули; напротив того, лица других были страшно искривлены, глаза открыты. Некоторые лежали как бы приготовленные к погребению, другие находились в полустоячем положении или на коленях. Лунный свет придавал их лицам неестественную бледность».
Деятельность Севастопольского гарнизона после Инкерманского сражения. – Рескрипт Императора. – Икона Спасителя, присланная Императрицей. – Буря 2 ноября. – Сидение в ямах и завалах. – Назначение генерала барона Остен-Сакена начальником гарнизона, Нахимова его помощником и князя Васильчикова начальником штаба
