Дорогой кожаный диван стоял в роскошном кабинете, с камином, с хрустальной люстрой, с огромным письменным столом. Здесь был большой глобус, сделанный под старину, а у дальней стены стоял телевизор с экраном такого размера, какого экологу у телевизоров видеть ни разу не доводилось.
За столом по-хозяйски вальяжно располагался массивный человек с седыми, стрижеными под ежик волосами и мясистым тяжелым носом. Одет был человек под стать кабинету: дорогой темно-серый костюм, синяя рубашка, галстук в полоску, завязанный по-модному - со слегка скошенным на сторону узлом.
В первый момент эколог растерялся: опять начиналось что-то необъяснимое. Но хозяин кабинета не дал ему время для раздумий. Он улыбнулся и широко развел руками.
- С пробуждением, э... - он бросил быстрый взгляд в лежащий перед ним какой-то документ, - Александр Юрьевич! Что ж вы сразу-то не сказали, кто вы такой на самом деле!
- Я говорил, - эколог облизал разом пересохшие губы. Он понял, что необыкновенное приключение, похоже, подходит к концу. Возможно, сейчас все наконец объяснится. Вот только что последует дальше? - И не раз говорил, что я кандидат наук, сотрудник лаборатории по выбросам, ученый-эколог одним словом...
- Да знаю, знаю, что говорили, - хозяин кабинета поморщился и вдруг перестал называть эколога на "вы". - Говорил, говорил, конечно! Подожди-ка минутку! Ничего не могу с собой поделать, руки чешутся еще раз ему высказать все, что думаю.
Он потянулся к телефонной трубке. Однако сказать ничего не успел дверь кабинета открылась, и на пороге возник очень бледный Михаил Владиславович. Можно было подумать, что он стоял за дверью и каким-то сверхестественным чутьем угадал движение человека за столом.
- Здесь я, Константин Петрович, - с обреченными интонациями молвил Михаил Владиславович.
Несколько секунд Константин Петрович еще сдерживался. Потом разом побагровел и разразился длинной тирадой, в которой многократно употребляемое слово "козел" было едва ли не самым мягким. Тем не менее, удивительное дело, сам тон Константина Петровича был подчеркнуто вежливым, но ледяным, а обращаясь к Михаилу Владиславовичу, он величал его исключительно по имени и отчеству. Поэтому в тираде встречались совсем уж необычные словосочетания, например, "совсем уже, Михаил Владиславович, хрен козлиный, мозги прогуляли".
От вежливой по интонациям, но не по сути речи начальника Михаил Владиславович даже съежился и стал казаться еще меньше ростом. Только изредка он позволял себе ответные реплики, вроде: "так ведь сходство абсолютное," или "документы сейчас полезные себе только ленивый не сделает". Завершилась же тирада Константина Петровича фразой, заставившей эколога насторожиться:
