Их маневр не укрылся от Алазара, улыбка погасла на его лице, и он подавил непроизвольный вздох…
11. Алазар допивает последний глоток вина, кидает на прилавок монетку и выходит из кабачка.
Тут полно народа, но никто не ответил на его прощальный поклон.
12. Уже пала мгновенная южная ночь с россыпью звезд и тонким серпиком месяца. Алазар отвязал своего ослика и затрусил в обратный путь.
Погруженный в свои мысли, мурлыча какую-то мелодию сквозь сомкнутые губы, Алазар миновал пустынные тихие улицы и выехал на окраину, откуда виднелся его домик. Внезапным вздрогом всего тела явилось ему невиданное.
На юго-западе, невысоко над горизонтом, зажглась крупная, ограненная, небывалой яркости звезда. Ее свет отдавал странной голубизной, не присущей свету обычных звезд.
Алазар старательно протер глаза, не поверив истинности звезды; он решил, что грезит или густое крепкое вино затуманило ему голову.
Но звезда была. Она так же прочно и несомненно занимала свое место на небосклоне, как все другие известные светила, сейчас будто померкшие в хрустально голубом сиянии новорожденной звезды.
В страшном волнении Алазар стал бить пятками своего ослика, чтобы тот скорее доставил его домой…
13. Кана, жена Алазара, не дождавшись мужа, задремала у очага.
Алазар входит в дом, с улыбкой смотрит на спящую и бережно переносит ее на ложе. Она пробормотала что-то сквозь сон, но не проснулась.
Алазар взял высокий глиняный сосуд с водой и вышел на улицу…
14. Новая звезда полыхала в небе. Казалось, она приблизилась к селению.
Алазар наполнил водой полый внутри каменный надолб, торчащий посреди двора. Опустившись на колени, он стал отвешивать поклоны на все четыре стороны света. Затем он собрал хворост и зажег костер возле каменного сосуда. Длинные языки пламени взметнулись в небо; ожили и забегали тени.
Алазар прижался лицом к земле, затем поднял голову и уставился в небо, он словно хотел услышать тайные голоса земной и небесной тверди. На какие-то мгновения он окаменел с закрытыми глазами. С ним произошла странная перемена: исчез прежний Алазар — молодой, веселый, беспечный парень, трудолюбивый пчеловод и верный муж, теперь это был зрелый, много познавший человек с изборожденным морщинами челом, он как-то вытянулся, стал похож на свою вечернюю тень.
Он вынул из-под рубашки маленький матерчатый мешочек, развязал его и пересыпал в ладонь сухой цветочный мусор. Шепча невнятные слова, он кинул цветочную сушь в каменный сосуд с водой. Оттуда полыхнуло фиолетовым необжигающим огнем, сразу погасшим, но слабое свечение над сосудом осталось.
