— Ну чего ты? — робко укорил он мальчика.
Тот отвернулся, сделав вид, что это к нему не относится, а когда Старков двинулся дальше, начал все сначала.
Но Старков уже не замечал этого. Его внутренний взор заворожило чудо-дерево. Он видит на нем каждую свечку, каждую игрушку из папье-маше, каждую конфетку в серебряной обертке, каждую снежинку из фольги, каждую стеклянную рыбку, лошадку. И вдруг обнаруживает под елкой по колена в ватном снегу большого белобородого Деда Мороза.
Зазевавшись, он ткнулся в украшенное золотой цепочкой брюхо дородного купчины. Мальчик поднял голову, узнал хозяина дома и вспомнил наставления матери.
— Премного благодарны, Ваше степенство! — Он шаркнул ножкой. Взял господскую руку и поцеловал.
Хозяин брезгливо стер его поцелуй.
— Сперва сопли утри! Кто такой?.. Кто пустил?.. — пригляделся к нелепой фигурке и вспомнил: — Ты Дуняшин сын?.. — Он перехватил спешившего мимо лакея. — Дай-кось там коробку.
И когда тот выполнил приказание, сунул картонную коробку из-под обуви, набитую гостинцами, в руки мальчика.
— Держи. И не крутись под ногами. Ступай себе.
Но мальчик не услышал приказания. Его потрясенный взгляд обнаружил на елке главное чудо: большой ограненный многоцветный стеклянный шар, распространяющий вокруг себя ослепительное сияние.
Ничего не видя, кроме него, ничего не слыша, он пошел к елке, машинально зажав под мышкой коробку с ненужными гостинцами. Дотянувшись до шарика, он стал гладить его, раскачивать, вертеть, отчего с елки осыпались иглы. Исполненный нежности, он взял его в обе ладони и, сам не зная как, снял с елки. Дареная коробка с гостинцами упала на пол, рассыпав все содержимое. Но он и этого не заметил.
Зато заметил рассвирепевший хозяин дома.
— Кто позволил? — заорал он. — Ложи назад!
Его рык привлек к незначительному происшествию всеобщее внимание. Гости дружно повернулись к нарушителю порядка, и как-то так получилось, что он оказался один против всех.
— Отдай! — визжал конопатый хозяйский сынишка.
— Ложи взад! — трубил хозяин.
Лакей рванулся к нему, чтобы отобрать шарик. И, видимо, совсем бессознательно мальчик размахнулся и метнул в толпу едва умещавшийся на ладони шарик. И прогремел взрыв…
…И этот взрыв разбудил Старкова. Он очнулся и обежал взглядом камеру, которую косо пересекал весенний солнечный луч. Рукавом он утер глаза от слезной влаги, возникшей из сна.
— Обиженный мальчик… — пробормотал вслух.
Взгляд его упал на стену, испещренную колонками цифр: это его настенный календарь, где последний день Пасхи обведен кружком. Старков взял уломок известки и с удовольствием зачеркнул этот день.
