Пахульский сиплым, задышливым голосом распекает понурившегося на стуле Старкова:
— Упрямство — хорошая штука, но нет ничего хуже упрямого дурака. Я говорил тебе: избегай непросчитанных ситуаций. Конечно, лес соблазнителен — и подобраться проще, и уйти есть шанс…
— Я об этом не думал, — пробормотал Старков.
— Конечно, не думал. Твоя задница за тебя думала. Эта часть тела очень себя бережет и не любит, когда ее обижают. Что ты знал о княжеской охоте?
— Да при чем тут охота? — не выдержал Старков. — Бомба не сработала.
— А почему она не сработала? Мороз, снег?.. Неизвестные факторы. Исключи из расчетов все нерядовые действия клиента, где возможны любые случайности.
— Но он постоянно охотится, играет в теннис, плавает, скачет на лошадях.
— Постоянно он ходит на службу, возвращается домой, спит с женой. Все остальное — время от времени. — Пахульский закашлялся. А когда отдышался, продолжал: — Терроризм — это работа. Упорная, кропотливая, скучная работа. Следить, наблюдать, примерять на себя разные личины. Ты уже дважды скиксовал. Третья попытка может стать последней. Собери себя в кулак, у тебя все данные для хорошего террориста. Или бросай все к чертовой матери. Женись, нарожай детей, заглядывай в околоток — просвещай власти о настроениях. Глядишь, и выслужишь себе теплое местечко.
Старков все ниже опускает голову под градом жестоких, но заслуженных упреков…
…Утро. На койке проснулся узник. Секунду-другую он словно привыкает к своему унылому и пустынному обиталищу. Затем рывком сбрасывает тело с койки.
Делает гимнастику. Служитель принес ему завтрак: кружку чая, ломоть хлеба и стаканчик с какой-то оранжевой жидкостью.
— А это что такое? — удивился Старков.
— Прохладительное, — важно пояснил служитель. — Оранжад называется.
Старков попробовал.
— Апельсином пахнет.
— Вашего брата балуют, — проворчал служитель, — не то что нас.
— И тебя побалуют, — весело пообещал Старков, — перед виселицей.
— Тьфу на тебя! — Тюремщик плюнул и перекрестился. — Вот уж право — отпетый!
Он отпер дверь камеры и почти столкнулся с вчерашней посетительницей Старкова — Марией Александровной. Тюремщик подобострастно пропустил ее и бархатно притворил дверь.
— Здравствуйте, Дмитрий!
— Господин Старков, — сумрачно поправил узник, неприятно удивленный этим визитом.
— Ох, какой строгий!.. Я принесла… — Она вынула из сумочки какую-то бумагу в большом конверте, но раздумала давать ее Старкову и положила на табурет. — Нет, сперва лечение.
