Золотая звезда | страница 10
– Да, действительно, горе... А вы к нам какими судьбами?
– Меня сюда привели печальные обстоятельства.
Тут на лице заместителя председателя горсовета появилось нечто вроде грусти. Он не так давно исполнял свои обязанности, но уже привык к тому, что посетители жалуются ему на свои беды, досаждают невыполнимыми просьбами. Вот и сейчас этот благообразный, приятный в обращении инженер Головин будет о чём-то просить.
«Так, так...» – подумал Костромской.
– Что же, может быть, сумеем как-нибудь помочь вам.
– Нет, помочь мне, к сожалению, невозможно... Дело в том, что я давно ищу каких-нибудь следов моей семьи – жены, дочери и свояченицы. Они в сорок первом году были эвакуированы из Ленинграда, вначале они ехали благополучно, дальше все следы теряются...
– Как же это может быть? – удивился Костромской. – Хотя, впрочем, поезд могли бомбить, в то время это бывало.
– Всё-таки меня не покидает надежда найти их, – продолжал Головин. – Вот ездил полтора месяца по вашим краям, объехал не один район. На работе мне пошли навстречу, однако командировка кончается, надо возвращаться.
– А вы где работаете? – из вежливости спросил Костромской.
– Консультантом при научном институте. По специальности я металлург, но сейчас я занят особым делом.
– Каким, коли не секрет?
– Подал проект, касающийся заменителей цветных металлов. Всё зависит от главка, выделена комиссия, жду решения...
– Чем ждать решения, связались бы сами с солидным заводом и начинали дело.
– Жалко оставлять Москву.
– Что же Москва? Москва с нами делится людьми. Почему бы и вам не осесть у нас? Вы не шутите с нами: город у нас не последний за Уралом.
– Я не слишком держусь за Москву, – сказал Головин, – завод «Первое мая» серьёзнейший завод, продукция его, можно сказать, скоро будет греметь по всему фронту...
– Ну, так чего же ещё? Хотите, я поговорю с Бобровым?
– Видите ли, дорогой Николай Алексеевич, – без особого энтузиазма, но с интересом заговорил Головин. – В Москве у меня всё связано с моей несчастной семьёй, всё напоминает о моём несчастье... Это обстоятельство заставляет меня подумать о переезде в ваш город. Здесь, вероятно, мне будет легче работать... Во всяком случае, я вам буду очень благодарен, если вы посодействуете...
– Непременно! Непременно! – поднимаясь, сказал Костромской. – А вы мне напомните по телефону или сами зайдите... Хоть завтра.
Они простились. Едва дверь закрылась за Головиным, Костромской протянул руку к телефонной трубке – позвонить Боброву, но задумался... «Серьёзный завод, слишком серьёзный, Головина я знал пятнадцать лет назад, встречался с ним не так уж часто... Напишу для проверки в Москву, тому же Андрею Андреевичу или в главк, всё-таки надо проверить человека...»
