Ежедневная работа по съемке и идентификации десятков тысяч расчлененных трупов изматывала физически и морально. Не все смогли приспособиться к ней и вести себя так прагматично и по-деловому, как Дервент и Гудзон. Со временем многих потребовалось отправить на отдых, некоторых временно, а тех, кто так и не смог восстановить внутреннее равновесие, и насовсем. Но рабочие группы и команды обеспечения продолжали упорно работать. Количество идентифицированных погибших перешло с десятков на сотни тысяч.
А ответ так и не находился. Работавшие вместе с мобилизованными гражданскими специалистами военно-медицинские эксперты работали над всеми доступными им данными, цепляясь за малейшую возможность определить, кем же были исполнители этих невиданных по своей жестокости деяний. Палачи не оставили ничего, ни единого отпечатка ноги. Если они пользовались стрелковым оружием, то все гильзы или их фрагменты были ими подобраны, и определить их происхождение не представлялось возможным.
Ясно только одно: атакующие застали колонистов врасплох. Иначе не объяснишь полное отсутствие каких-либо свидетельств атаки в уцелевших записях. Если хоть кто-нибудь и оставил надпись на клочке бумаги или что-нибудь прошептал в диктофон, все это не уцелело. Создавалось впечатление, будто население целой планеты впало в столбняк, пока нападавшие методично делали свое черное дело. Группы следователей были специально проинструктированы насчет необходимости тщательного поиска любого рода свидетельств.
— Думаешь, где-нибудь должна сохраниться какая-нибудь запись? — спросил Дервент. Он уже закончил съемку трактира и расхаживал вокруг места, где когда-то был регистрационный стол, в то время как Гудзон заканчивала свою часть работы.— Рисунок, сделанный испуганным ребенком, или запись в закодированном файле.
— На планете не осталось ни одного целого файла, относящегося ко дню атаки,— сказала Гудзон, поднимаясь с колен.— Людей застали врасплох по всем статьям. Да, это кровавый кошмар, но я согласна с тобой. Каким бы шоком ни стало для населения такое нападение, кто-нибудь должен был оставить свидетельство, которое бы сохранилось,— она взглянула на товарища сквозь свои бесцветные имплантированные линзы.— Многого ведь нетребовалось. Пару слов: «Это сделали люди». Хватило бы и такой записи — для начала. Или «Здесь транксы, убивают вся и всех». Или «Высадились неизвестные инопланетяне». Хоть что-то!
Дервент кивнул, опустив камкордер, и пошел к выходу.
