Не мной подмечено, но реально — те, кто с легкостью причиняет страдания другим, сами не в состоянии терпеть даже малейшей боли. Как бы атаман с испугу ума не лишился. Хотя мне что за забота?
Паром тем временем почти пристал к островку.
— Ну, ты и здоровый вымахал! — арбалетчик недоверчиво помотал головой, видимо решив, что почудилось в тумане.
Я рассудительно промолчал. Пока время работает на меня, будем тянуть паузу до упора.
— Ты как здесь оказался? — продолжил допытываться воин, убедившись, что с их знакомцем все обстоит благополучно. В смысле жить будет.
— Пришел, — обстоятельно ответил я, предварительно посмотрев на сапоги. Как бы проверяя, на месте они или нет. И убедившись, что и с ними, и с нижними конечностями все в порядке, уточнил: — Ногами.
— Шутник… — проворчал воин, но арбалет при этом опустил окончательно. Вскинуть его дело недолгое, но в ближнем бою счет идет на секунды. И одну из них я только что выиграл. — Откуда пришел?
Я послюнявил указательный палец и поднял его вверх, как делают, когда проверяют направление ветра. Чуток выждал и уверенно махнул рукою на восток:
— Оттуда.
Трудно сказать, к чему привела бы нас столь познавательная беседа, если бы в нее не вмешалось еще одно действующее лицо, доселе пребывающее за кадром.
— Ваша милость! Куда вы пропали?! — заорал как полоумный Митрофан и, судя по плеску, несмотря на мой наказ, тоже сунулся в болото.
— Милость?.. — переспросил арбалетчик. — Кто?
Эх, была не была. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Пользуясь тем, что пан Крайняк уже встал на четвереньки, я ухватил его одной рукой за шаровары, второй — за воротник и, как шаром для боулинга, запустил импровизированным снарядом в воинов на плоту. Впопыхах и, чего уж там, от страха, — не слишком приятное ощущение, когда в тебя целятся из арбалета, к тому же всего с пяти шагов, — не рассчитал силы, и обоих воинов, вместе с ляхом, смело в топь. Да что там смело, их будто вколотили в болото. Ни один не вынырнул. Плюхнуло, всплеснулось, а потом только пузыри пошли и круги расползлись. Были люди, и пропали.
Да, нехорошо получилось… Не в смысле жаль их — кто за чужой смертью идет, и свою встретить может, — а что ничего расспросить не успел. Опять вслепую действовать придется. Видно, планида такая.
— Ваша светлость… Где вы? Отзовитесь!
Вот черт, я же совсем забыл о «куриной слепоте» Митрофана. Как он вообще в болото сунуться осмелился?
— Стой на месте и не двигайся! Я иду за тобой! А то утопнешь, ищи потом…
