Когда экипаж с Сикертом, Стивеном и Робертом Лизом прибывает к дому Гарольда Дарлинга, часы бьют шесть. Спиритуалист входит в дом вместе с доставившими его джентльменами. Белл встречает их в прихожей, помогает раздеться и проводит в библиотеку, где уже ожидают остальные. Все взгляды устремлены на Роберта Лиза. У него худое лицо, на котором странно смотрятся густые бакенбарды; глаза его светятся, как это бывает у людей, одержимых своим делом. Нисколько не смущаясь всеобщим вниманием, он здоровается и занимает приготовленное для него место во главе стола.
— Я догадываюсь, что не все вы, джентльмены, верите в возможность спиритических сеансов и ясновидение, — начинает Лиз с небольшого предисловия. — Это вполне объяснимо: мы редко сталкиваемся в повседневной жизни с вещами, которые не в силах объяснить наука. Я не буду стараться переубедить вас, угадывая содержимое ваших карманов. Ясновидение требует предельной сосредоточенности на цели, и, насколько я понимаю, обратиться ко мне вас заставил не праздный интерес. Если вы готовы, мы можем попытаться установить спиритический контакт с невидимым миром.
На этих словах принц энергично кивает.
— С вашего позволения, Ваше Высочество, — вступает Сикерт и затем обращается к Лизу: — Речь идет о молодой особе, в чьей судьбе мы принимаем участие. Будет излишним напоминать, что это частный вопрос, не подлежащий огласке.
— Можете положиться на мое слово. У вас есть что-нибудь, принадлежащее этой девушке? — Роберт Лиз обращается к принцу: — Лучше всего — прядь волос.
— Да. У меня есть ее волосы, — Эдди извлекает из кармана платок, в который завернута светлая прядь.
— Платок тоже ее? — осведомляется Лиз и, получив утвердительный ответ, просит и его.
— Так мне будет легче сосредоточиться, — объясняет он, кладет платок с завернутыми в него волосами на стол перед собой и накрывает его руками. — Сейчас я попытаюсь увидеть ее через астральное поле… Это займет некоторое время.
Свет в библиотеке загодя уменьшен. Лиз закрывает лицо руками, и воцаряется тишина. Гроза за окнами прекращается, так что сцена лишена драматического громового аккомпанемента, однако напряжение ощущается вполне явственно, и даже скептически настроенный Джеймс Стивен перестает улыбаться.
Все присутствующие хранят полное молчание. Слышно прерывистое дыхание Томпсона — дают о себе знать последствия простуды. Так проходит минута, вторая. Дарлинг решается повернуться в кресле, вслед за ним начинают двигаться остальные. Напряжение спадает, и в этот момент спиритуалист произносит первое слово.
