— Мистер Уокер утверждает, что причиной ухода Полли Николе была ваша связь с некой женщиной, медицинской сестрой.
— Нет! — Николе негодующе встряхивает головой. — Это не так, я никогда не встречался с другими женщинами, пока Полли не оставила меня. Потом — да, я был знаком с одной, что работает в госпитале… Я не хочу впутывать ее в это дело.
— Можете не называть имени.
— Мы прожили с Полли семнадцать лет, и она оставляла меня за это время пять или шесть раз, я уже не помню точно… Я не знаю, что она делала в это время, могу только догадываться. Она оставляла меня с детьми одного, но я был ей верен даже тогда.
Семейная жизнь мистера Николса заслуживает жалости. Его покойная супруга была совершенно лишена чувства ответственности. Несмотря на это, развод для Уильяма Николса стал бы еще одним унижением, вот почему эти последние семь лет, проведенные порознь, он и Мэри Энн продолжали оставаться в браке, пока… Пока смерть не разлучила их.
— Когда вы в последний раз видели вашу жену, мистер Николе?
— Три года тому назад.
— Благодарю вас, у нас больше нет вопросов. Если таковые возникнут, вам сообщат.
— Так, значит, мы не можем забрать сейчас тело?
— Боюсь, что нет.
Николе кивает, встает, останавливается в дверях и, обернувшись, добавляет:
— Я старался быть хорошим мужем, но с ней это было невозможно.
Инспектор не спорит. Из того, что он уже знает, можно составить вполне ясный портрет Полли Николе.
После ухода из семьи она некоторое время провела в работном доме, а затем ненадолго поселилась у отца.
— Полли жила у меня два месяца весной 1883 года, — вспоминает мистер Уокер. — Она много пила, и я знал, что это плохо кончится. Потом она стала приходить поздно ночью, это мне уж совсем не понравилось, но я не прогонял ее. Она ведь моя дочь, я не мог отказать ей от дома. Я пытался только образумить ее, но все было бесполезно, а однажды утром она собрала вещи и ушла. Я был рад, когда узнал, что она нашла человека, с которым стала жить постоянно. Я боялся, что на улице с ней случится что-нибудь скверное.
Человеком, который приютил Мэри Энн, оказался некий кузнец по имени Томас Дью.
— Два года назад, в июне, мы все встретились; это произошло, когда погиб ее брат, — он сгорел. Помню, я тогда еще сказал, что это самая ужасная смерть, которую я когда-либо видел, но теперь знаю, что был неправ… А Мэри Энн была такой красивой на похоронах. Она хорошо одевалась — этот парень Дью был неплохой человек. В нашем ремесле плохих людей не бывает, — простодушно добавляет Уокер.
