Объятья я, конечно же, разжал. Но взял ее за руку и, краем сознания ужаснувшись безволию ее тоненьких пальчиков, первым шагнул на стремительно покрывающиеся снегом черные доски.
Первые несколько шагов смертельно уставшая Илзе не прошла, а проковыляла, но потом собралась с силами, величественно вскинула голову и к моменту, когда перед нами возник темный провал захаба, разделенный на квадраты матово поблескивающей решеткой герсы, превратилась в пусть заснеженную, но Королеву.
Пока я обменивался паролями с начальником караула, она ни разу не дрогнула, а когда решетка, наконец, дрогнула и бесшумно поднялась вверх, двинулась вперед с таким видом, будто шла не по захабу пограничной крепости, а по залу для приемов королевского дворца. И выглядела настолько величественно, что сотник невольно отступил в сторону и склонил голову, а трое солдат, забыв про требования устава, сложились в поясных поклонах.
Сил, оставшихся у нее после тяжелейшего пятичасового подъема по ущелью, хватило ненадолго: на сотню шагов по захабу, три десятка от внутренней герсы до двери донжона и на один пролет лестницы, ведущей к гостевым покоям. А на втором они вдруг взяли и закончились: вместо того, чтобы поставить ножку на первую ступеньку, Илзе покачнулась, схватила меня за руку и виновато улыбнулась:
— Сейчас… Немножечко отдохну и пойду дальше…
Конечно же, ждать я не стал: подхватил ее на руки, стремительно взлетел на третий этаж и, увидев, что все щели под дверями, выходящими в коридор, темные, резко мотнул головой.
Отт, двигавшийся следом за мной, сорвался с места, вломился в те самые покои, в которых мы с Илзе останавливались по пути в Свейрен, и сразу же метнулся вправо, к камину.
— Поставь меня — надо снять шубу и разуться… — еле слышно попросила Илзе, когда я перешагнул через порог.
Поставил. Опустился на одно колено, снял с нее один сапог и, дотронувшись до ГОРЯЧИХ пальчиков, изумленно вскинул голову:
— Ты что, не замерзла?
— Неа… — все медленнее и медленнее ворочая языком, ответила супруга. — Если идти в мидида-… медитативном трансе и преста-… представлять, что вак-… вокруг — жаркое лето, то совсем не холодно…
— Значит, огонь можно было не разводить? — стянув второй сапог, пошутил я.
— Задушу… Два раза… Когда проснусь… — пообещала Илзе, сбросила с плеч шубу и, сделав два шага, рухнула на кровать.
— Пусть принесут бочку для омовений, воду, подогретое вино и что-нибудь поесть… — перечислил я и, закрыв дверь за Бродягой, отправившимся выполнять мой приказ, повернулся к жене: — А если я сделаю тебе массаж?
