Вы обратили внимание, как здесь на станции меняют колесные пары австрийских вагонов на наши, российские? С такими домкратами можно «переобувать» сто вагонов в сутки, а мы, при хронической нехватке вагонов, обслуживаем от силы десяток…
– Господа, господа, – не выдержал подполковник, – мне кажется, у нас нет достаточно сведений, чтобы допускать какие-либо крайние суждения и тем более давать оценку всей нашей военной кампании. Время все поставит на свои места. Главное, что мы пока не отдаем австрийцам инициативу и имеем все шансы покончить с ними уже в этом году. Кстати, у них тоже не все гладко, даже на уровне азбучных основ военного дела. Я могу привести пример, как под Городком нас атаковала их конница в боевом порядке столетней давности, они были разодеты, как на параде. Тогда мы здорово покрошили их из пулеметов, а их начальник дивизии застрелился там же, на поле. Кстати, Михаил Аронович, – повернулся он к своему соседу в штатском с явным намерением не возвращаться к неприятной теме, – а что означают эти слова? – И он указал на тарелку с гравировкой mazelyov.
– А это переводится как «приветствую» или, если хотите, «приятного аппетита», – ответил тот с улыбкой и добавил: – Иван Валерьянович, а ведь уже светает. Не пора ли нам собираться? Я предлагаю не ждать автомобиля, а размяться – пройтись пешком на станцию, тем более это не больше версты отсюда, к тому же дождь вроде уже закончился.
– Неплохая идея, я не против, – согласился подполковник и стал собираться. – Желаю здравствовать, – протянул он руку вольноопределяющемуся. – А вам, господа, – обращаясь к ротмистру и прапорщику, – скорейшего и полного выздоровления. Капитан, – повернулся он к Белинскому, – у нас имеется свободное место в экипаже, если желаете, можете ехать с нами до Золочева, оттуда до Львова уже рукой подать.
Капитан сразу принял предложение. Он был наслышан о нерегулярности прифронтовых поездов.
– Прошу извинить, – обратился подполковник к Белинскому, когда они втроем шагали по мокрой мостовой к вокзалу, – я не запомнил вашу фамилию. Раненые офицеры со своими рассказами не позволили нам ближе познакомиться.
– Белинский Павел Андреевич, командирован в штаб Восьмой армии, – представился тот.
– Очень приятно. А моя фамилия Ширшов. Ширшов Иван Валерьянович, офицер для поручений штаба Девятой армии.
– Грудский Михаил Аронович, – в свою очередь любезно назвался штатский, – уполномоченный думского комитета.
