– Надеюсь, вы не в обиде, что я к вам напросилась? – улыбнулась ей Хлоя с дружеской теплотой, лучившейся так естественно потому, что это была их первая встреча. – Из меня очень хорошая слушательница, а услышав про вас так много, за исключением единственно главного, я решила, что должна приехать и сама вас увидеть. И, откровенно говоря, я осталась совсем одна, и мне было очень скучно.
– Конечно, нет, – с готовностью откликнулась Клодия. – Чудесно с вами познакомиться.
За это Клод наградил сестру одобрительной улыбкой и спросил Хлою, что же это было единственно главное.
– Ну, разумеется, как она выглядит. Я догадывалась, что вы хорошенькая, но не настолько, как на самом деле. Но разумеется, у меня были только слова Клода, – добавила она с насмешливой улыбкой на его счет.
Клодия очаровательно порозовела, чего никогда не сумела бы, если бы ей это велели в Академии, и сказала, что братья лиц сестер не замечают. Клод же сказал, что она имеет в виду не «замечать», а слушать комплименты, а такое за двадцать лет каждый день способно наскучить. Потом как прирожденный хозяин добавил:
– У нас дома ни крошки еды или спиртного. Но я вас предупреждал, правда?
– Нет, есть! – быстро возразила Клодия. – У нас есть вишни!
Выражение на лице Клода, которое могло бы быть истолковано как «Вишни для женщины, которую следует купать в икре и шампанском!», едва успело сложиться, как Хлоя с радостью отозвалась:
– В бумажном пакете?
– Да! Смотрите! – И Клодия победно толкнула их через стол.
– Извините меня, – сказала Хлоя, снимая перчатки. – Я сейчас съем все. В обмен я оставлю браслет и дам вам поручение к моему банкиру. Я подпишу клятву никогда больше не курить, не пить и не ругаться, но я съем все. Куда нам бросать косточки? «Мы», – добавила она, – тут только ради приличий.
Клод открыл окно возле стола.
– Это переулок вроде того, по которому я пришла?
– Да. Там совершенно безопасно.
Хлоя положила вишенку в рот, прожевала и, выплюнув косточку, ловко отправила ее за окно.
– Нет, не могу одна. Никакой радости. Возьмете вишенку? – Она протянула пакет Клодии. – Это не бескорыстие, просто я люблю состязания.
Они ели вишни и бросали косточки в окно. Клодия думала: «Она чудесная. А я, наверное, выгляжу глупой школьницей. Она такая светская. У нее есть все. И я такой когда-нибудь буду. Когда буду играть ведущие роли. Через год или два. Ну… через два или три. Конечно, я невысокая, но мужчины любят женщин маленького роста. Это пробуждает в них желание защищать. Интересно, правда ли то, что говорят про сэра Иврарда… и остальных? Да и вообще почему бы ей не делать что хочется?»
