– О, у нее все великолепно… Прошу меня извинить – я отдам распоряжения горничной.
Нэнси отвернулась к изголовью и начала что-то яростно шептать. Мы уловили слово «чай». Амелия улыбнулась мне, а я всем видом постарался дать ей понять, что, мол, это Клапем[40], и негоже тут вспоминать про автомобили и лордов Перси.
– Горничная сказала, что чай будет через минуту, – повернулась к нам Нэнси.
– О, спасибо! – ответил я. – Миссис Дженкинс, это Белинда.
Амелия пожала безвольную кукольную руку.
– А вот и чай, – объявила Нэнси и склонила голову набок. – Вам с сахаром?
– Девять кусочков, пожалуйста, – попросил я.
– Спасибо, мне не нужно, – отказалась Амелия. – Благодарю вас, дорогая миссис Джоунс. Ах, какой вкусный чай! Где вы такой берете?
– В бакалее. Не могли бы вы вернуть мне вашу чашку?
И тут случилось нечто ужасное: растеряв свое обычное хладнокровие и позабыв про манеры, я проглотил чашку. Непростительное нарушение этикета! В высших кругах так не поступают.
– Покорнейше прошу меня простить, – сказал я, – но я проглотил чашку.
– Ах… – только и вымолвила Нэнси. Неожиданный поворот событий.
– Не представляю, как так вышло, – стал извиняться я. – Со мной прежде никогда такого не случалось.
– Боюсь, миссис Джоунс, он не привык к маленьким чашкам, – заступилась за меня Амелия. – Он предпочитает большие деревянные кружки.
– Но не глотать, – поспешил добавить я. – Дорогая миссис Джоунс, вы простите меня?
Нэнси овладела собой.
– До свидания, миссис Дженкинс, – сказала она. – Надеюсь, вы хорошо провели время. Я попрошу горничную все убрать.
Она снова зашептала, отвернувшись от нас.
Мистер и миссис Дженкинс ушли, но Амелия и Тедди остались – готовые к любой новой игре.
Я попытался уговорить Нэнси нанести нам ответный визит. Она восприняла это без воодушевления.
– Не могу. У меня простуда.
– Это не важно!
– Но у меня две простуды, – не сдавалась она.
– Правда?
– И… и… чих.
Когда мы прощались, кое-что произошло. Вот как это было.
– До свидания, милая Нэнси, – сказал я.
– До свидания, дядя, – небрежно бросила она.
– До свидания, Нэнси, – сказала Амелия.
– До свидания, дорогая! – отозвалась Нэнси.
Меня охватила ревность. Это моя кузина! Не допущу, чтобы Амелия встала между нами. Я наклонился, чтобы поцеловать Нэнси.
Амелия, увидев это, наклонилась с другой стороны…
Нэнси не любит, когда ее целуют. Она сползла с подушки. Впрочем, мне это не помешало…
– Прошу прощения, – выдавил я, осознавая, что сделал.
Амелия выпрямилась, пылая от гнева.
