— Я родился 23 апреля 1919 года в Орджоникидзе[13] на Кавказе. Мой отец был поручиком царской армии. Звали его Владимир Флорианович Пеньковский. Дед — выходец из Ставрополя.
Пеньковский спросил, не хочет ли кто-нибудь «записать некоторые даты, поскольку запомнить все будет трудно». Если Пеньковский и знал, что их разговор записывается, то не подал виду, а те, кто его слушал, стали делать пометки. Выражая свои мысли быстро и ярко, Пеньковский часто, изливая душу, оставлял их незаконченными. Он был напорист и возбужден, перескакивая с одной темы на другую, когда в его голове возникала мысль, о которой он боялся забыть.
— Моего деда звали Флориан Антонович Пеньковский, он был известным судьей в Ставрополе. Лишь недавно меня обвинили в том, что я выходец из дворян. Якобы эта информация пришла из одной из стран народной демократии[14].
Я был единственным сыном. Мой отец окончил Политехнический институт. Он был горным инженером. То ли он умер от болезни, то ли его убили во время революции — на Кавказе в те дни были страшные столкновения.
Так, оба моих деда умерли, мать воспитывала меня одна. Я окончил среднюю школу и сразу же записался во Второе киевское артиллерийское училище. Мой отец пропал без вести. Ни в одном из официальных документов, которые положено заполнять в Советском Союзе, нельзя просто написать, что вам неизвестно, как умер ваш отец. Тогда вся ваша карьера будет остановлена, вас не примут в партию, и всю жизнь вам придется оставаться простым рабочим. Поэтому я придумал легенду, по которой его убили в 1919 году. На самом же деле мы потом нашли некоторые записи, и моей матери, которая теперь живет со мной, они известны: в мае 1919 года ему присвоили звание поручика Белой армии и убили во время осады Ростова. Мне поверили, и никаких трудностей у меня не возникало. — Пеньковскому не давала покоя мысль о том, как на его судьбе могло отразиться то, что его отец был белым офицером в гражданскую войну. Если бы эти данные всплыли раньше, ему никогда бы не позволили подняться так высоко. Одним из критериев верности в КГБ считалась тщательная проверка классового прошлого каждого человека. Те, в чьих семьях боролись против большевиков, вызывали подозрение и не могли занять высокий пост и получить допуск к секретной работе, даже если, как в случае с Пеньковским, они никогда не видели своего отца.
В молодые годы, — продолжал Пеньковский, — я решил, что посвящу всю свою жизнь делу коммунизма и, скажу вам абсолютно честно, довольно верно этому делу служил. Сейчас мне почти сорок два — 23 апреля, кстати, мне исполнится сорок два года — в это воскресенье.
