Девка встрепенулась, как курица на насесте, и визгливым дискантом начала оправдываться:
— А почему Верка, шалава, мою постоянную клиентуру нахально клеит?! Будто у нее своих хахалей нет! Жадюга оборзевшая, вот она кто!
— Заткнись в тряпочку, родная, — мягко перекрыл я мерзкую словесную клоаку. — Хочу для объективности послушать сейчас другую сторону. Противную то бишь. — Невольно усмехнулся своему тонкому, чисто английскому юмору. Талант литератора из меня частенько буквально так и прет, признаюсь без лишней скромности.
Но никто из присутствующих каламбура не заметил и не оценил, как обычно. Ни один индивид даже краешком губ не улыбнулся. Боже, с какими недалекими, плоскомыслящими людьми приходится мне работать! Ну и наплевать на них с высокой крыши, пусть и дальше продолжают бултыхаться в личном невежестве, очевидных вещей не в силах грамотно уразуметь своими куцыми умишками.
Пришлось срочно закурить, чтоб загасить искренние раздражение и разочарование.
— Ни на грош не верьте Ленке, все она врет! — подала приятный бархатный голосок брюнетка. Лицо ее было покрыто густым слоем макияжа, но и он не сумел скрыть явно юного возраста Вероники. По ходу, сопернице Алены лет семнадцать, не больше. Хотя, может, она просто не пьет, не курит, а потребляет исключительно молочно-кислые продукты питания и часто бывает на свежем воздухе. И все одно она никак не могла успеть перешагнуть двадцатилетний рубеж. Глаз у меня на такие вещи весьма наметанный, в натуре.
— А зачем ей понадобилось врать? — полюбопытствовал я, выпуская изо рта довольно симпатичное голубенькое дымовое колечко. Правда, оно очень скоро и бесследно растаяло в пространстве, впрочем, как и все красивое в нашей малопривлекательной и забубенной жизни. Диалектический материализм — никуда не денешься. Привычный маразм гадского человеческого бытия, короче.
— Из бабской зависти врет! — убежденно пояснила Вероника, сверкнув на подругу по постельному ремеслу ореховыми глазами. — Я с Евгением Васильевичем уже второй месяц регулярно интимно встречаюсь, а Ленка переспала с ним всего-то несколько раз! Правда-правда! Я к нему не как к простому клиенту отношусь, а всерьез! Готова без всякого денежного стимула с ним встречаться. Разрешите, Евгений Михайлович? В качестве исключения.
— Как так? — Я даже слегка опешил от такого совершенно неожиданного поворота. — У вас любовь, что ли?
— Она самая! — уверенно тряхнула профессионально уложенными черными кудряшками явно сбрендившая на женских книжных романах Вероника. — Ни гроша не хочу с него брать!
