— А кто от нас на похороны ездил?
— Командир и замполит.
Внезапно оба замолчали, прислушиваясь.
Где-то недалеко, за поворотом дороги, гудел мотор. Вот оттуда вывернул автобус и ровно, мягко подкатил к павильону.
Из автобуса выходили пассажиры. Один, второй, третий...
— Он! — залпом выдохнули офицеры, увидев, как из автобуса легко выпрыгнул худощавый майор в новом парадном мундире, с небольшим чемоданом в руке.
Майор поставил чемодан, огляделся по сторонам и, заметив застывших возле машины офицеров, улыбаясь, направился к ним.
— Вы, товарищи, из... — он назвал часть.
— Да, — хрипло, словно что-то застряло у него в горле, подтвердил старший из офицеров, прикладывая руку к козырьку. Второй тоже поприветствовал майора. Тот ловко кинул руку к козырьку и спросил:
— Меня должен был встретить брат, вы, вероятно, в курсе дела?
— Да, — тихо ответил тот же офицер.
— Он занят, вероятно? — спросил майор.
Встречающие, потупив глаза, молчали.
— Товарищ майор, — сдавленным голосом сказал лейтенант, — ваш брат, Николай Глазунов, погиб...
— Что-о?! — майор уронил чемодан и бросился к лейтенанту. — Что?! Что-о случилось?! — Правая рука комкала на груди тонкое сукно кителя.
— Он разбился на мотоцикле, товарищ майор. Ехал в город и...
— Он... погиб! — Майор глухо застонал, качнулся. Лейтенант поддержал его.
Минут десять стояли молча. «Монгол» положил в машину чемодан майора.
Несколько справившись со своими чувствами, майор сказал:
— Поедемте в часть. — Неуверенно, словно слепой, поискал ручку дверцы, нашел ее, повернул и, сгорбись, сел в машину.
Несколько дней после прибытия в часть брат Николая Глазунова бесцельно бродил по расположению... Когда кто-нибудь приветствовал его, он, словно просыпаясь, торопливо отвечал на приветствие и опять погружался в свои думы.
На второй день после прибытия майора буквально силком затянул на обед сосед по комнате инженер-капитан Алескин.
Алескин, румянощекий здоровяк, увлеченно и ловко орудовал ножом и вилкой, отделяя кусочек жареной баранины. Заметив бездействие соседа, капитан непроизвольно остановил на нем взгляд, полный сочувствия.
Майор почувствовал его, повернулся и, встретившись с глазами Алескина, встал из-за стола и молча пошел к выходу, шагая, как робот.
...Командир части подполковник Трегубов, мрачноватый, требовательный туляк, был нетерпим к бездеятельности. Его побаивались, но любили, видя в нем не педанта-службиста, который, боясь разносов «сверху», сам разносит подчиненных, а боевого умного офицера, требовательного командира и чуткого товарища.
