Внешность ее была совершенно под стать странному сочетанию ее родителей: никаких индийских округлых щек или крупного раскидистого носа — вся сухонькая, высокая, скуластая, прямая и напряженная, как струна. Черты лица — тонкие, словно девчачьи. От матери ей остался только смуглый цвет кожи да глубокий темный взгляд крупных глаз. Настя была вся в движении, в скорости. Учение или работу она схватывала на лету, без малейших затруднений. Она даже сидела, чуть наклоняя торс вперед, словно вглядываясь и вслушиваясь в происходящее, готовая немедленно вскочить и действовать, действовать, действовать.
Лисовская приехала в Париж по программе «Эразм», да так и застряла тут.
У нее было русское, индийское и британское гражданства. Она знала все три родных языка, да, кроме того, еще арабский, испанский и французский. Я поражался, глядя, как в шумной многоязыкой компании она мигом переключалась с одного на другой, как звуки рождались то на выпяченных губах, то на кончике языка, а то и совсем из глубины груди — смотря по языку.
Всегда бойкая, вертлявая, с вечным маленьким хвостиком медных волос, она мигом взяла в оборот несколько неповоротливого Олега. И зачем он ей был нужен?
Так или иначе, они съехались. Так что Олег попал «из огня да в полымя». Хотя, судя по всему, это пошло ему на пользу. Он немедленно раздал все долги и новых не брал. Начал ответственнее учиться.
У них было много общего: обеспеченные, свободные, без особенных визовых и жилищных проблем, они оба пили как сапожники, при этом прекрасно переносили алкоголь, учились на «отлично», имели уйму друзей и тайных обожателей. Они жили легко, главным образом заботясь о том, чтобы купить домой достаточно вина и обзавестись летней практикой в престижной фирме. Деньгами не сорили, но и совершенно не думали о них. Они оба были из мира беззаботной золотой молодежи, с которой я бы ни за что не столкнулся в России. Мы бы даже за всю жизнь не появились в одном и том же месте, а здесь, в Париже, они проспорили мне два коктейля, а Олег помогал мне с моим первым переездом.
— А где Эдвард? — спросил я, присев за стол и сосредоточенно погрузившись в наполнение своего стакана.
— В Москве, — наигранно-безразличным тоном ответила Ольга, — уехал несколько дней назад к родителям, — он же давно собирался, ты забыл разве?
— А разве он не должен был тебя взять с собой? — подала голос Настя и, резко переведя взгляд, посмотрела Ольге в глаза.
Ольга на секунду смешалась. Этого было достаточно для внутреннего торжества Лисовской. В сущности, что бы теперь ни сказала Ольга, это торжество было разрушить невозможно.
