- Куда? Куда они уехали? – перебил его Пересмешник.
- На север, к реке Оленек, через Медвежье ущелье…
- Башня Заппа… - в ужасе распахнув глаза, зашипела Брекки.
Пересмешник и Зимородок переглянулись с таким видом, будто по их вине случилось что-то непоправимое. Среди воров (да и не только среди них) эта странная башня была хорошо известна. Семейство де ла Вар-варов построило ее в отдаленном месте еще в те времена, когда Брестоль и Бестиаполь были единым королевством, и проводило там пытки и расправы над своими врагами. Не было никаких сомнений в том, что нынешний правитель использует ее в тех же целях. И место, куда отправили Крысолова и Таноку, скорее всего, было выбрано не случайно…
- Там стоит гарнизон, - продолжал, запинаясь, Горди. – Командиром туда поставлен генерал Мако, и он уже знает, что Кот и Сорока едут туда…
- Дьявол! – выругался Эдвиг. – Старик Николас знает Крысолова как Бернарда Блэквулфа. Если он в своем котелке сварит два этих образа, произойдет катастрофа!
- Нужно немедленно ехать за ними, - деловито сказала Белла. – Времени прошло еще немного. Если возьмем в Гильдии лучших лошадей – возможно, мы успеем предотвратить беду.
- Верно! – подхватил Зимородок. – Лисицы, бегите к Волкодаву за лошадьми. Руфус, Эдвиг, собираемся в дорогу. Сразу и поедем…
- Эй! А как же я? – возопил Горди, видя, как Белла убегает с его деньгами.
…Сердитый стрекот арбалета был предпоследним, что предатель услышал в своей короткой жизни. Последними были раздраженные слова Банди:
- На тебя, паскуда, у нас нет времени.
Лемур презрительно откинул в сторону застреленного в упор Крота и на прощание пнул его тупым носком тяжелого сапога. Дальнейшая судьба его тела уже никого не заботила.
А через полчаса три вора и две принцессы уже скакали прочь из города, окольными путями обходя патрули карателей, в том же направлении, в каком почти месяц назад его покинули Кот Крысолов и Танока Сорока.
Могура была одним из самых древних богов в этом мире, тех, кто унаследовал часть своих сил от Первородных Драконов. Никто из народов, кроме брестольцев, более не поклонялся ей на Титране. В телесном обличии Могура являла собой огромную и старую болотную гадюку с узором на черной чешуе, сливающейся с зеленой трясиной. Четыре глаза – два обычных и два маленьких незрячих – горели в туманном сумраке, словно болотные огни. На голове богини-змеи восседала черная адамантовая жаба, державшая пламя в открытой пасти.
