Тик-так, миг продолжается.
— Заткнись, ур-род!.. — сквозь зубы шиплю сложившему руки рупором крикуну.
Прорваться бы к нему, но здоровяк объял меня своими мясницкими ручищами сзади, ощущение — словно к широченному дереву привязали, да и прихватил умело — пониже локтя, только кистью пошевелить и можно. Но не так страшен черт, ежели честно. Потому что даже самые тупые блондинки знают, что можно предпринять в данной ситуации. Подняв ногу, я просто со всей дури топнул по ступне здоровяка, одновременно ударив его затылком по респиратору.
Он прогремел матом и швырнул меня обратно на площадку, к дверям лифта.
— Стой, где стоишь! — кричит, сдергивая с пояса рацию. — И убери нож! Тебе отсюда все равно незаметным не уйти. Не делай глупостей.
В мозгу словно головоломка решилась: даже короткая заминка, незначительная растрата времени может обернуться катастрофой.
Стоять? Ну отлично. Я отвожу руку за спину и в одно движение меняю нож на автомат, рывком перетащив его на грудь.
— Одно левое движение — ты труп, — говорю, взяв громилу на прицел. — Это всех касается. Затухли, ля! И руки так, чтоб я видел.
Притихли. Лишь долговязый кряхтит и шипит, подымаясь на ноги и прижимая к телу пораненную конечность. А вообще, поняли, что не блефую. И правильно, молодцы. Ведь на самом деле так и есть.
Черт! Снизу нарастал спешный топот нескольких пар армейских ботинок. Не задержались, анархисты-то, выслали вспомогательный отрядец.
Я сделал шаг к замершему здоровяку, упер ствол ему в кадык.
— Ты ведь не хочешь украсить стены своими мозгами, верно? Скажи, что все в поряде, — говорю ему. — Быстро. Иначе всех троих тут уложу, терять мне больше нечего.
— Э, что там у вас?! — закричали снизу, судя по силе эхо, этажа так с четвертого.
— Будь умным мальчиком, не вякни чего-то такого, за что я без вопросов снесу тебе башку, ясно?
Здоровяк стащил респиратор, показав мокрую от пота, заросшую щетиной нижнюю часть лица, и уже поднес было к губам передатчик, когда я поймал его за руку. Нет. Нужно живым голосом. Могут не поверить. И бросил взгляд на крикуна.
— Ты им ответь. Быстро.
Тот опешил, глазами стрелять начал то на громилу, то на долговязого. Но поддержки в них не сыскал. Здоровяк даже бровью не повел, а в глазах старшого (думаю, он старшой, раз ему ствол-то выдали), холящего неглубокую рану на руке, проскочило нечто неприкрыто подстрекающее. Мол, ты, крикуша, своей жопой рискни, крикни, что у нас тут нападение, глядишь, лысый сначала пристрелит здоровяка, потом тебя, а до меня, может, и очередь не дойдет.
