Но кто знает, сколько их ещё у меня будет?
Я оказался прав: Люст принялся издеваться над ритуалом Дня Выбора. Но, хорошо, что до его наступления.
– Зачем он вообще нужен, этот День Выбора? – громко говорил он, и я слышал, что многие младшие ученики его слушали.
Поэтому я сразу пресёк его выпады: сурово двинув бровями, приказал:
– Иди со мной! – и увёл в свою хижину.
Несколько минут Люст осматривался: он никогда не был здесь. Никто из учеников не был у меня дома.
Но я сделал исключение для Люста не потому, что надеялся таким образом изменить его Выбор, а просто хотел оградить от его слов младших ребят.
Осмотревшись, Люст освоился, и вновь принялся высказывать недоумение:
– Зачем он нужен, День Выбора? Всё равно после него проходит минимум полгода, прежде чем мы сможем занять предназначенные места.
– Да, дозревание протекает сугубо индивидуально, – кивнул я, – но тем более необходим День Выбора: жителюди должны знать, куда уходят их дети.
– Жителюди! – фыркнул Люст. – Им всё равно, куда уходят их дети. Они расстались с нами очень давно – когда вы взяли нас.
– Но они ничего не знают о том, кем станет каждый, – возразил я.
– Ну и что? Им всё равно, – упорствовал Люст.
– Не думаю, – покачал я головой. – Пусть их глаза пусты, но они подобны нам. Они могут смеяться и плакать, любить и ненавидеть… по-своему. Пусть они не высказывают чувств, когда я отбираю вас, но лишь потому, что понимают: иначе нельзя. Без этого невозможно существование Деревни, Посёлка… и их самих.
– Бездумные твари! – выругался Люст.
– Опомнись! – вскричал я. – Среди них твои родители!
– Ну и что? – Люст посмотрел на меня, и я вздрогнул. Да, теперь я не сомневался в том, какой Выбор он сделает.
Я содрогнулся от своего представления. А представил я то, что ожидает встретившихся с Люстом в лесу…
И ещё я содрогнулся от того, какая судьба ожидает и самого Люста, в конце концов.
В том, что именно так всё и случится, я не сомневался: произойти иначе не могло. Так было всегда.
И пусть он не мог быть опасен мне ни сейчас, ни потом, но его мысли, ощущения, эмоции придётся переживать мне. Во всяком случае, на первых порах. И в самом конце. Я не знаю, почему такое исключение – и кем? – было сделано для находящихся на земле: я не ощущал момента смерти ни Водных, ни Подземных, ни Летающих. Или, быть может, потому, что ещё никто из них не погиб? А Находящихся На Земле у меня было уже двое…
Люст отвёл взгляд. Должно быть, прочитал в моих глазах собственную судьбу. Но я знал, что даже это не заставит его отказаться от своего Выбора.
