В ответ — опять тишина. Я даже растерялась.
И тогда один из студентов не выдержал и сказал: — Они знают наш город, потому что к нам сосла-
ли Сахарова.
Эта тишина в студии показалась просто зловещей.
Никто не знал, как реагировать на невольную репли-
ку. Я быстро взяла себя в руки и сказала что-то вроде: «Надеюсь, что после знакомства с вами они узнали
о нашем городе много интересного и достойного вни-
мания…» В общем, как-то вывернулась. Тем не ме-
нее гром грянул ровно через минуту, хотя передача
еще даже не закончилась. Я помню, как меня потря-
сла опустевшая режиссерская рубка, и я заволнова-
лась: есть ли там кто-нибудь, кто отвечает за картин-
ку в эфире. Оказалось, что Близнецов и Гончарова, которая была режиссером этой программы, были
срочно вызваны к начальству и получили по выго-
вору. Меня лишили гонорара и премии, но самым
тяжелым для нас всех стало решение руководства
о переводе программы «Потенциал» в режим предва-
рительной видеозаписи. Мой любимый телевизион-
ный живой «Потенциал» превратился в «консервы»
и достаточно быстро закончил свое существование.
Прошло несколько лет. Наступила перестройка.
Горбачев позвонил Сахарову прямо в его холодную
НИНА ЗВЕРЕВА 158
казенную квартиру в Щербинках и предложил вер-
нуться в Москву. Тот ответил, что вернется только
при условии, что из тюрем и лагерей России отпустят
политических осужденных. Горбачев обещание дал
и сдержал его.
Сахаров вернулся в Москву, стал народным депута-
том и вскоре внезапно умер в своей московской квар-
тире. Мне ужасно жаль, что я так и не успела познако-
миться с ним лично. Но случилось так, что мне при-
шлось делать достаточно много материалов о жизни
академика Сахарова в нашем регионе — как в начале
его пути, так и под конец жизни.
Первое задание, которое дали мне на Россий-
ском телевидении, звучало именно так: в течение
двух недель сделать документальный фильм о жиз-
ни Сахарова в Арзамасе-16 для показа в прайм-тайм
в эфире нового российского телевидения. Это был
май 1991 года, еще до августовского путча. Нас с опе-
ратором Михаилом Сладковым никто не собирался
пускать на территорию закрытого объекта, а фильм
уже стоял в программе, хотя еще не было снято ни од-
ного кадра. И тогда Анатолий Григорьевич Лысенко
приказал давать объявления по «Радио России» через
каждые полчаса о том, что «собственного корреспон-
дента Российского телевидения не пускают на терри-
торию России для осуществления профессиональной
деятельности и выполнения редакционного задания».
