- Плохая эта книга.
- Почему? - оторвалась мама от своей кружки.
- Много слов непонятных. Латынских.
- Вероятно, латынь?
- Угу, тетя Катаржина. Научная. А мы ее только на пятом курсе проходить будем.
- Эт по-эстэ мяль-ос, - жуя пятую ватрушку, влезла в разговор я.
- Чего это? - сморщило дитё нос.
- Чем позже, тем лучше... Это - на латыни.
- А-а... Зато здесь картинки разные есть: отдельно соцветия, отдельно плодоножки и плоды.
- А ты о чем там читаешь то?
Варя радостно подпрыгнула:
- Про деревья леденцовые. Интересно же. А то буду среди них необразованной дурой.
Мама нахмурилась. Я - вздохнула:
- Тогда, конечно, читай.
- Читаю... Да я это уже прочла. Представьте: они пахнут вкусно круглый год. Потому что не только плодами, но и древесным соком.
- Ага, - вновь вздохнула я.
- А еще они круглый год красивые. Весной - с золотистыми соцветиями. Летом - с ярко-красными плодами, а осенью - полыхают, - опустила она нос в книгу. - "фиоле-товы-ми, жел-тыми и пурпур-ными листьями". Вот. Только за ними ухаживать надо. У них стволы крупные, но хрупкие. Крупные стволы. Ты ведь знаешь, Агата? Ты ведь их видела?
- Крупные их стволы? - подняла я от очередной ватрушки взгляд.
- Угу, - кивнуло дитё. - Их и пересаживают осторожно. Там - целая наука в науке.
- Потому что... "стволы крупные"? - медленно уточнила я.
- Нет. Ростками. И держат их под защитой. Хорошей защитой. А взрослыми их нежелательно трогать.
- Тысь моя майка. Крупные стволы. Крупномеры. Я... Точно! - и подняла к потолку взгляд. - И почему я скобан то такая? Ведь ты меня... Ты меня в эти...
- Агата, ты чего? - выпучила глаза Варя.
Мама стукнула по столу кружкой:
- Что у нас опять стряслось?!
- Крупномеры, мама! - подскочив, прижала я руки к вискам. - "Эрик! Эрик!!!.. Эрик, да тысь моя..."
- "Агата, я уже прос-нулся", - сонно отозвались мне в голову. - "Я просну..."
- "Просыпайся окончательно! Жду тебя через пять минут у себя!"
- "Ты рехнулась... Я - скоро"
- "То-то же".
- Доча, может, объяснишь?
- Позже, мама, позже. Где мои штаны?
- Ни за что! Ты хоть магией их почисти! Позо-рище! - это я услышала уже на лестнице.
Впрочем, заклятье очищенья применила. Только, не помню, к чему...
Эрик возник из подвала ровно через пять минут тридцать секунд. Лохматый и опухший. Да какая мне разница? Главное, что:
- Я поняла, в чем тут дело, - тут же напрыгнула я на него.
- И мне бы тоже хотелось понять, - отступил он к калитке.
