Мы остановились в двух шагах от стола.
– Эрик! – окликнула королева. Голос тот самый – юный, звонкий.
Мой гид (или всё-таки тюремщик?) отвесил низкий поклон.
– Матушка…
Только теперь заметила, что голос самого Эрика звучит чуть хрипловато. Он тяжелый, грубый, и в то же время бархатный.
Принц отпустил мою ладошку, сказал:
– Матушка, познакомься, это Настя. Она, как тебе уже сообщили, колдунья.
Изображать реверансы перед королём мне откровенно не хотелось, а перед ней… я бы с удовольствием, но в джинсах это, по меньшей мере, смешно. Поэтому кивнула, но с куда большей почтительностью, нежели венценосному супругу.
– Наедине можешь называть меня Эдизой, – улыбнулась «девушка». Лёгкий кивок и фрейлины заторопились отойти подальше. – Ты тоже свободен, – добавила королева, обращаясь уже к Эрику. И всё так непринуждённо, без тени высокомерия.
Я не удержалась, глянула на напыщенного сынка столь милой дамы. Их Высочество предложение удалиться явно не оценили, но кивнули, развернулись и пошли прочь. Фрейлины последовали его примеру, столь же неохотно и медленно.
– Присаживайся, – королева похлопала по сидушке второго стула и потянулась к «кофейнику».
Памятуя недавнее выступление перед Эриком, я решила проявить благоразумие и помолчать. Даже чашку душистого отвара, который здесь называли чаем, приняла молча, с благодарным кивком. Эдиза по-девчоночьи хихикнула, спросила:
– Он уже запугал тебя?
Я выдала гримасу из серии «ну как тебе сказать…».
– Запугал, – вслух заключила королева.
И улыбнулась так искренне, так по-доброму, что мне тут же захотелось простить Эрика. Исключительно за то, что он рождён этой великолепной женщиной.
– Настя, поверь, он не злой. Просто положение обязывает вести себя определённым образом. Кронпринцу не пристало любезничать, тем более с теми, кто настолько… ниже. Извини, если обидела, но прятать очевидное за витиеватыми словами считаю глупостью. – И добавила веско: – В некоторых случаях.
– Значит, по-вашему, люди вроде меня, даже красивой формулировки не заслуживают? – слова сорвались с языка раньше, чем успела сообразить. Тут же устыдилась собственной наглости, щёки вспыхнули огнём. – Извините.
Ладонь снова оказалась в капкане, но на сей раз в роли красноволосого чудовища выступал не принц, а королева.
– Настя, – жалобно протянула Эдиза. – Прости! Я не это имела в виду. Просто… я думала, в вашем мире ценят честность!
Хорошо, что не успела прикоснуться к чашке, иначе я бы или расплескала, или поперхнулась. Видя моё недоумение, Её Величество стушевалась, отпустила руку и отодвинулась.
