Дух умершего, дух предка, или, как говорят панья, пена, может жить в доме, может обитать где-нибудь рядом. Лучше всего, если в деревне отведено для этого какое-то одно место. И людям спокойнее, и духам вместе как-то веселей. Обычно дух живет целый год в своем мире, а потом переселяется в «колайчатан» (место духов Мертвых).
― Слышишь? — говорит Велла, — упала ветка — это духи предков ее обломали.
Велла — жрец. Он живет в колонии панья, где теперь стоят домики под черепичными крышами вместо старых бамбуковых хижин. За колонией в лощине — священная роща, средоточие всех реликвий панья, начиная от духов предков и кончая богиней Бхагавати.
― Слушай, слушай, — опять говорит Велла. — Как будто шумит ветер. Но это тоже наши духи.
Мы стоим с Веллой в священной роще. Ветви деревьев раскачивает теплый ветер. Сквозь них на яркую зелень травы ложатся солнечные зайчики. Перескакивая с ветки на ветку, щебечут птицы. Печать какого-то особенного покоя и мироутворенности лежит на всем: на солнечных зайчиках, траве, кустах, камнях.
Я прислушиваюсь к шелесту листьев большого старого дерева, к которому меня привел Велла. Это и есть «колайчатан» — обиталище духов предков. Корни деревьев похожи на коричневые узловатые руки, которые протянулись по траве в поисках добычи. Между этими руками-корнями лежит несколько камней. Камни поставлены в честь духов предков. Велла осторожно касается камней и говорит:
― Сейчас, днем, можно только слушать наших духов. А вечером я их вижу. Они проходят по этой роще как тени. И ни поймать, ни ощутить их нельзя. Однажды я очень ясно видел женщину. Только не мог ее узнать. Я не встречал ее в моей жизни. Наверно, она умерла до моего рождения. Когда она появилась, сразу зазвонил колокольчик. Тихо так — трень-трень. Он всегда звонит, когда дух предков проходит близко. Ты никогда не слышала?
— Нет, — говорю я.
Я не хочу признаваться Велле, что у меня нет духов предков. Предки, конечно, были, а вот духов нет. Если я в этом признаюсь, Велла будет меня жалеть, как самого обездоленного человека на земле. Или хуже того, сочтет за дефективную. Поэтому я держусь дипломатично и не выдаю себя.
Велла не помнил, сколько времени стоит эта роща, это дерево. Он знал только то, что это место очень древнее. Испокон веков панья окрестных деревень держат здесь своих духов.
Когда панья случается менять место жительства и уходить далеко от этих мест, они забирают с собой духи предков, как одежду, горшок, циновку или нож-секач. На новом месте они помещают их в близлежащий «калайчатан». Дух предка — необходимая принадлежность каждого панья и даже в какой-то степени мерило его социальной значимости. Но духи предков — это не единственное, чем дорожат панья. Есть еще любимые кобры. Такая кобра живет в священной роще, куда привел меня Велла. Правда, я об этом не знала, иначе, может быть, и не пошла бы туда.
