Разведка, контрразведка и штаб городской гвардии в одном флаконе.
- Ты готов? - негромко спросил Пес, извлекая из складок плаща короткую костяную трубку.
Пнедориец в мундире Второго Департамента с отсутствующим видом кивнул.
- Я чувствую присутствие нужного лоа.
- Тогда начнем.
Пес Правосудия поднес трубку к губам и резко дунул в нее. Облако серого порошка порхнуло прямо в лицо пнедорийца. Смесь была неоднородной и растолчена не до состояния пыли: крохотные кусочки и комки облепили лицо варвара. Это вполне могли быть частицы неких трав и злаков, но поскольку события, напомним, разворачивались в Уре, с куда большей вероятностью в состав порошка входили костная мука и прах... и лучше не думать, где они были взяты.
На секунду пнедориец замер, а затем, не дожидаясь, пока облако истончается и осядет на его голове и плечах, сделал глубокий вдох, втягивая в себя порошок. Эффект оказался почти мгновенным: плечи варвара обмякли, а голова безвольно упала на плечо. Он вяло подался вперед, налегая грудью на столешницу. Пес Правосудия удовлетворенно хмыкнул, убрал трубочку и, положив руку на стол, забарабанил пальцами по его поверхности. В этом движении не было ничего от жеста нетерпения. Пальцы барабанили в определенном ритме, сложном и рваном. Мало помалу ритм нарастал и усложнялся, через вибрацию столешницы передаваясь пнедорийцу.
Тума-тум-тумммм-тум-тум-туммммм...
И вот уже Пес пустил в ход и вторую руку.
Тум-тум-туммм-тумтумтум-тумммм-тумтумтум...
В работе сильных и чутких пальцев Пса Правосудия не присутствовало ничего от виртуозной легкости, с какой порхают над клавишами рояля пальцы музыканта. Они долбили столешницу с неукротимой энергией десятка крохотных барабанщиков, задавшихся целью выбить дух из своего инструмента. В глухом, медленно нарастающем дробном стуке слышался настойчивый зов.
И он увенчался успехом.
В какой-то момент пнедориец дернулся, завалился на бок, но удержался на стуле и медленно поднял голову. С его лицом произошла разительная перемена: кожа растянулась, черты заострились, линии подбородка, скул стали совсем иные. Выглядело, будто некий искусник ухитрился натянуть личину варвара на череп, принадлежащий совсем другому человеку. Черные маслины глаз превратились в два пистолетных дула - бесконечно пустые и лишенные блеска. Из них ушла всякая жизнь.
- Кто? - тихо спросил Пес.
- Нфуме! - прохрипел пнедориец.
Голос вышел таким, словно говоривший издавал звуки, не прибегая к помощи голосовых связок. Да так оно, в сущности, и было.
