– Ну почему же? – удивилась Пэт. – Мне-то показалось, что она не шутит. Столько времени потратить и зачем? Просто водить меня за нос?
– Глупо отказываться, – вздохнула Мэри. – Глупо, Пэт.
– Но Мэри…
– Такое не предлагают дважды. Тем более такая серьезная тетка как Энн Краддл.
– Но ты же…
Подавшись вперед, Мэри прервала ее нетерпеливым жестом.
– Может, прогуляемся? – предложила она.
Они вышли на улицу, но вместо моциона на двоих вдоль аллеи, без свидетелей и в окружении тенистых кустарников Пэт пришлось вслед за Мэри дойти до конца столовского ангара, повернуть за угол, пройти еще около пяти ярдов и занять место на скамейке, мимо которой пять-шесть раз в минуту мелькали чьи-то ноги.
– Так ты отказалась? – решительно насела Мэри.
– В общем-то…
– Но и не согласилась? – Мэри отчаянно помотала головой. – Черт, Пэт, лети к Энн прямо сейчас. Крутись вокруг нее, не отставай ни на шаг, даже если покажется, что ты ее чертовски достала.
– Зачем?
– Пэ-эт! Да включи же мозги! Если тебе что-то предлагает Энн, это означает только одно. Что Энн уже решила и что мне ничего не светит. Ты желаешь мне лучшего? Окей, поломай для порядка из себя скромницу – мол, не умею, недостойна, не уверена. Но предложение-то прими, черт тебя подери! Ты вместо Энн – это единственная зацепка и для меня, как ты этого не догоняешь? Послушай, а может, ты чешешь насчет лучшей подруги?
– Мэри, ты что? Как у тебя язык повернулся?
– Так ты не отказалась?
– Говорю же, нет.
– Лови момент. А за меня не беспокойся. Я, честно говоря, уже и не собираюсь.
– Не собираешься? В смысле?
– Ох, Пэт. Опять не догоняешь. Черт, кажется на мне уже дыру протрут, так я чувствую на себе эти взгляды. Смотрят, смотрят, словно у меня на спине порнографические комиксы.
– О чем ты, Мэри?
– О ком. О себе, конечно. О себе и о Марке.
– Он что, опять?
– Боже, Пэт. У меня… У Марка… В общем у нас…
– Что??
Кивок Мэри не оставлял сомнений – такое лицо могла состроить лишь девушка, закрутившая роман. В случае Мэри это означало роман с Марком.
– Как же это?
– А что странного? Он мужчина, я, – она взмахнула волосами, – женщина.
– Дааа, – только и ответила Пэт.
Марка Пэт увидела в первый же день турнира – Мэри постаралась. Теперь же Мэри, как могла, старалась женить его на себе. Марка-мерзавца, Марка-развратника, Марка-пошляка, для которого теннисное судейство – лишь приятное времяпрепровождение, которым он разнообразит дни в ожидании многомиллионного отцовского наследства. Почувствовала ли Пэт себя преданной? Скорее, она мысленно иронизировала по поводу Тони Марча – еще одного потерпевшего от изменившихся планов Мэри.
