— Я скоро приду за тобой. Ты будешь готова, не так ли, Мэри?
Может быть, это знак свыше? «Небольшая сердечная слабость». Ее сердце. В конце концов, она сильно состарилась за эти годы.
— Это предупреждение, вот что это такое, — медленно поднимаясь со своего кресла, сказала миссис Хартер и добавила характерное для нее замечание: — И зачем было тратить столько денег на установку лифта!
Она никому не сказала о случившемся, но день или два после этого была задумчива и немного встревожена. Тогда и произошел второй странный случай. Она снова осталась одна в комнате. По радио передавали симфонический концерт, но музыка вдруг умолкла, так же внезапно, как и в прошлый раз. Опять тишина, ощущение большого расстояния, — и наконец раздался голос Патрика. Не такой, каким он был при жизни, а далекий, потусторонний.
— Мэри, с тобой говорит Патрик. Теперь я приду за тобой очень скоро…
Потом щелчок, гудение, и снова громкие звуки симфонического оркестра. Миссис Хартер взглянула на часы. На сей раз она не спала. Наяву, в здравом уме и твердой памяти, она слышала голос мужа. Это не галлюцинация, она была уверена в этом. В растерянности она пыталась припомнить все, что Чарльз объяснял ей из теории радиоволн.
Неужели Патрик действительно говорил с нею? Неужели это его голос доносился сквозь пространство? Существуют какие-то «мертвые зоны», блуждающие волны или что-то в этом роде. Она вспомнила, что Чарльз говорил об интервалах в настроечной шкале. Возможно, здесь и кроется разгадка всех так называемых психологических феноменов? Нет, в этой идее не было ничего невероятного. Патрик говорил с ней. Он использовал возможности современной науки, чтобы подготовить ее к тому, что вскоре должно случиться… Миссис Хартер позвонила в колокольчик и позвала свою горничную, Элизабет.
Элизабет была высокой костлявой женщиной шестидесяти лет. За ее суровой наружностью скрывалась самая нежная привязанность к хозяйке.
— Элизабет, — сказала миссис Хартер, когда ее верная служанка явилась, — ты помнишь, что я говорила тебе? Верхний с левой стороны выдвижной ящик моего комода. Он заперт длинным ключом с белым ярлычком. Там все готово.
— Готово, мэм?
— Для моих похорон, — сердито фыркнула миссис Хартер. — Ты очень хорошо знаешь, что я имею в виду, Элизабет. Ты сама помогла мне укладывать эти вещи.
У Элизабет вытянулось лицо.
— О, мэм, — заголосила она, — не надо об этом думать! Мне казалось, что вам уже намного лучше.
