Когда Санька садился за руль, машина слушалась беспрекословно, чутко реагировала на малейшее движение, и Санька сливался с ней так, что порой невозможно было различить, где начинается он и где кончается мотоцикл.
Александр Витольдович вновь усмехнулся. «Мотоцикл», которому за все сорок пять лет не понадобилось ни единой капли горючего! Которому для движения больше чем достаточно энергии сидящего в седле ездока. Он любовно погладил «Восход», тот заурчал. Извини, не сегодня, сказал Александр Витольдович и вышел на улицу. Звезды над его головой волшебно перемигивались. Такими они бывают только в детстве. Далеко, на мудрой планете, в Центральном реликтовом парке истории круглосуточно работал невиданный аттракцион. Развешанные тут и там шумоуловители доносили до восторженных зрителей надсадный рев древнего кентавра, симбиоза живого разума и механической плоти. Ошалело треща двигателем, кружа, выписывая восьмерки и сложные вензеля, перемежая прыжки с поворотами на месте, носился мотоцикл под управлением вихрастого мальчишки Саньки Прохорова, лихого рокера Алекса, призрака ночи.
