Оно представляло собой лист шлифованного металла, который изгибался волнами и уродовал отражение. Кто и зачем притащил это предмет в подземелье? Возможно, оно сохранилось в лабиринте с древних пор — подобные оптические игры были в почете среди просвященных римских граждан. Леонардо провел по холодной поверхности подушечкой пальца — на стальной пластине не было пыли. Значит, либо этот зал устроили недавно, либо за порядком здесь приглядывают.
Что сулит ему встреча с тайными блюстителями этого места, неизвестно, значит, надо скоренько выбираться отсюда. Он снова запалил огарок свечи и внимательно наблюдал за пламенем — движение воздуха укажет ему дорогу к свободе.
Свежие воздушные струи поступали в зал через особые отдушины, эти вмонтированные в стены трубы несли не только эфир, но и звуки — пугающие, искаженные эхом, которые он поначалу принял за стоны. Неожиданное открытие придало Леонардо сил, он быстро обошел зал, выбрал один тоннель, затем переход — здесь пахло сыростью и тиной — должно быть, он приближала к реке. Воздух стал ощутимо свежее, подняв голову, он обнаружил еще один лаз, ведущий, казалось, в самое звездное небо. Пришлось вонзить в стену стилет и воспользоваться им как ступенькой, чтобы уцепиться за край лаза. Поскольку хозяин стилета, Везарио, не одобрял его привычки разбрасываться чужим добром, Леонардо накрепко привязал один конец веревки к рукояти стилета, другой же намотал себе на руку, чтобы дернуть и вытащить оружие из подземелья, как только выберется наружу. Выходом из подземного лабиринта служило подвальное оконце, прикрытое доской. Очень осторожно Леонардо отодвинул ее, высунул голову и огляделся.
Амальгама лунного света, залившая все вокруг, показалась ему нестерпимо яркой. Похоже, он находится где-то посреди дровяного склада, на самом берегу реки. Он выбрался наверх, отряхнул с колен налипшую грязь и пригибаясь стал пробираться между поленницами в сторону набережной. Если бы у него имелось достаточно времени и чуть больше терпения, чтобы изучить все подземелье, наверняка он смог бы отыскать ход, который ведет за городскую стену. Но возвращаться в подземную темноту и морок сил уже не осталось — его сердце грохотало в груди подобно язычку церковного колокола, а голова еще кружилась от спертого воздуха, темноты и ужаса. Забыв об опасностях, он бросился к ближайшему фонтану, погрузил лицо и руки в живительную влагу и откинул мокрые волосы назад, да так резко, что лошади у коновязи испуганно всхрапнули.
