— Это не то место, на которое претендует первый, воткнувший в него флажок. Не важно, кто лег в эту кровать раньше. Я всегда спал здесь и позволю себе заметить, что не намерен спать где-либо еще. — Он твердо встретил ее взгляд. — Ни сейчас, ни в дальнейшем.
Джоселин плотнее завернулась в одеяло.
— Что вы хотите этим сказать?
— Хочу сказать, дорогая моя женушка, что кровать эта моя, и в ней я собираюсь спать впредь.
— Тогда я перейду в другое место, поскольку не намерена делить ее с вами. — Она решительно вскинула подбородок. — Ни сейчас, ни в дальнейшем. Наверняка в замке найдется свободная спальня?
— Их здесь дюжина или даже больше, но вы никуда отсюда не уйдете. — Он небрежно повел голым плечом. — Вы моя жена и останетесь в моей спальне.
— Это просто варварство! — Джоселин села и сердито сверкнула глазами. — Все цивилизованные супруги имеют отдельные спальни.
— Бомоны никогда не считали себя цивилизованными. — Он многообещающе улыбнулся. — Нас вполне устраивали общие спальни.
— Тогда я лягу на полу, — надменно заявила Джоселин.
— Как угодно, но предупреждаю вас, что полы здесь каменные и даже летом холодные и чертовски неуютные.
Джоселин вздохнула с досадой.
— Вы, кажется, решили отравлять мне жизнь.
— Ничуть не бывало. — Улыбка по-прежнему играла на его губах, но глаза стали серьезными! — Я решил постараться наладить с вами добрые отношения.
— Вы? Зачем?
Теперь настала его очередь вздохнуть.
— Потому, дорогая моя Джоселин, что утром перед нашим венчанием я наводил справки по поводу возможности развода или аннулирования брака. И на то, и на другое потребуется несколько лет. Таким образом, мы связаны друг с другом надолго.
Любопытно, хотя и неудивительно было отметить, что Бомон достаточно долго медлил, прежде чем сообщить эту информацию. Марианна еще до венчания посвятила в положение дел. Джоселин и сама знала уже, что их брак похоже, продлится не один год. И даже если супружеские отношения так и не будут осуществлены, это не гарантировало официального расторжения брака, разве что в случае полной неспособности к ним супруга. А Джоселин почему-то не сомневалась ни на минуту, что Бомон как раз более чем способен. Так что если оставалась надежда избавление от брачных уз, пусть в отдаленном будущем, стоило торопиться со вступлением в реальные брачные о ношения. Марианна обещала сделать все возможное., .
— Но послушайте, Бомон…
— Мое христианское имя Рэндалл, хотя я никогда был от него в восторге. Близкие друзья зовут меня Рэнд. То же следует делать и моей жене, — веско произнес он. — Ну а теперь, если у вас ко мне все… — Он уселся и перекинул ноги (голые!) через край кровати.
