- А почему бы и не потолковать? - улыбнулся старичок. - Не зря же ты в глухомань такую притащился, да еще из дальних далей Дикого Поля. И не один ты - чудь лесную из сказок с собой прихватил. Видать, дело-то нешуточное вовсе! Обсказывай, что да как.
Мамай достал снова свою трубку и протянул расшитый бисером кисет:
- Не желаешь ли?
- Э, нет, - замотал головой старик. - Ну её в куст да под колоду, забаву эту глупую! Пока её почистишь, пока её распалишь, да пока её раскуришь - рак на горе свистнет! Хоть и душистый у тебя табачок, Мамай, а моя понюшка лучше будет!
И Бирюк полез в карман, откуда извлек причудливую табакерку - и, заложив щепоть крепкого табаку себе глубоко в нос, звонко и громко чихнул: даже филин с перепугу дёрнулся на своём насесте.
Мамай пыхнул трубкой и начал свой рассказ.
***
- Да уж, дела... - протянул Бирюк после рассказа чародея, поглаживая свою длинную косматую бороду.
Очаг почти погас - только немногие багровые угли тлели в нем, причудливо заселив загадочными тенями утонувшую в полумраке горницу. Земники сидели тихо, словно мыши, слушая рассказ чародея так, будто и не про них он был вовсе.
- А вы что же, гуси лапчатые, молчите-то? - спросил их Бирюк. - Не про вас ли сказ этот?
- Да что уж тут говорить? - развел руками Лиго. - Мамай всё уже и рассказал - будто сам при всем присутствовал.
И чародей при этих словах согласно кивнул головой и затянулся трубкой, озарившей его задумчивое лицо.
- Ну, всё - да не всё, - вдруг отозвался из-за стола Мартин Бубилас. - Мы ведь видели вас, дедушка, не далее как на днях на опушке. Помните?
- Когда это, говоришь, было? - вскинул брови старик.
- Да вот в день Вечевого Сбора и было, - почесал затылок Мартин. - Мы с Проком вот по дрова пошли, да и наткнулись на вас на поляне, когда забрели дальше, чем надобно, в пущу эту. И вы там нас так застращали своими виденьями, что мы бежали сдуру, не помня себя.
- Виденьями? - засмеялся старик. - А что ж за виденья-то были, птица? Не упомнишь ли?
Мартин помрачнел.
- Волки то были, - тихо ответил он. - Будто в воду вы глядели, дедушка, да и накликали беду...
- Ну-ну, полегче, родимец! - огрызнулся вдруг Бирюк. - Накликали, накаркали...Ишь, учить меня будут! И кто? Лесные птахи малые!
И старик обиженно надулся.
- Ты не прав, Мартин, - вдруг отозвался из своего угла Мамай. - Виденья те мороком называют - и каждый видит в нём то, что сам захочет или предчувствует. Беда носилась вокруг черным вороном - вот вы и углядели её заранее. А Бирюк здесь вовсе не при чем, хоть и слыл он среди нас известным заморочником и химородником...
