На закате солнца она вошла в храм и опустилась на колени перед жертвенником. Она молилась богу о своем здоровье и внешнем состоянии. Молилась до тех пор, пока у нее не заболели колени и спина. Когда она уже больше не могла стоять на коленях, она простерлась ниц на холодном мраморном полу и протянула руки к мраморной статуе Асклепия.
Когда настало утро, Юлия чувствовала боль во всем теле. Она услышала, как хор поет ритуальные гимны. Потом она встала и стояла вместе с остальными, которые также пришли сюда и провели здесь всю ночь в молитвах. Служитель храма произнес пространную речь, но Юлия была в таком состоянии, что мало что воспринимала.
Где милость? Где сострадание? Сколько надо принести жертв, сколько раз надо прийти сюда и молиться целыми ночами, чтобы обрести выздоровление?
Ослабленная долгими молитвами, подавленная и больная, Юлия прислонилась к одной из мраморных колонн и стала опускаться вниз. Она закрыла глаза. Служитель все говорил и говорил…
Вздрогнув, она очнулась от того, что кто-то тряс ее. Она растерянно открыла глаза, еще не совсем отойдя от сна.
— Здесь не место, для того чтобы спать, женщина! Встань и иди домой, — сказал ей человек, явно недовольный ее присутствием. По его одежде Юлия поняла, что это был один из распорядителей храма.
— Я не могу.
— Что значит не можешь?
— Я молилась здесь всю ночь, — запинаясь, произнесла Юлия.
Он взял ее за плечи и поставил на ноги.
— С тобой нет служанки? — нетерпеливо спросил он, оглядев ее богатую тунику и покрывало.
Юлия огляделась вокруг в поисках Евдемы.
— Наверное, она ушла ночью.
— Хорошо, сейчас я позову раба, и пусть он отведет тебя домой.
— Нет. Я хочу сказать, что вообще не могу идти домой. Я часами молюсь и молюсь здесь. Прошу тебя, позволь мне лечь в абатон.
— Прежде чем лечь в абатон, тебе необходимо пройти церемонию очищения и омыться в священном источнике. Тебе бы следовало это знать. Но даже после этого твое исцеление полностью будет зависеть от воли Асклепия.
— Я сделаю все, что вы скажете, — в отчаянии произнесла Юлия.
Он снова внимательно посмотрел на нее.
— Это будет дорого стоить, — тихо сказал он ей.
— Сколько? — на задумываясь спросила Юлия. Она заметила, как глаза служителя скользнули по ее золотым серьгам. Она тут же сняла их и протянула ему. Он взял их и спрятал в своем красном шелковом кушаке, после чего выразительно посмотрел на ее золотые подвески. Она сняла и их тоже и сунула ему в протянутую руку. Его толстые пальцы быстро сомкнулись вокруг них, и он моментально сунул подвески в кушак, где уже лежали ее золотые серьги.
