Офицер, имевший вид бледный и злой от свирепого разноса, скрипнул зубами.
— Слишком много совпадений, высокородный синьор. Пёстрые плащи троицы, старомодное крыло. Главная же отличительная черта юного сумасброда — горячее желание засунуть голову в любую дыру, где шея запросто останется без украшения.
Тонкие губы герцога тронула привычная кривая гримаса.
— Совпадения… Схватился с тобой «У Тобиуса». Сцепился над городом на глазах моей супруги. Покрошил наше нанятое отребье. Дьявол! Он как будто специально подослан к тебе.
— Понимаю ваше беспокойство, — склонил голову Байон. — Но не спешу торопиться с выводами. В таверне безумный юнец явно не подозревал о моей личности. Обиженный, что я унизил его, а не заколол или не дал убить себя, искал наши цвета над городом. Наконец, ни одна живая душа не знала, что на Эрландов нападут по моему приказу.
Герцог чуть прищурил один глаз. Не слишком ли беспечен Байон? Выживать в нашем мире помогает лишь предельная осторожность.
Высокородный взял перо и лист бумаги. В задумчивости коснулся носа мягким кончиком пера.
К слову, остальные черты внешности главы дома Мейкдонов были под стать форме губ — тонкие и неровные. Узкое, сильно вытянутое лицо с высокими скулами, словно вдавленными с боков, длинный острый нос с крохотными, почти прозрачными ноздрями неравного размера, ассиметрично раздвоенный подбородок и пронзительные глаза навыкате в совокупности свидетельствовали о вреде, который приносят близкородственные браки. Зато предки до седьмого колена — исключительно благородные, обладающие недюжинной внутренней Силой вкупе с острым умом, и эти признаки нынешний герцог унаследовал в наивысшей мере.
Проведя несколько секунд в раздумье, синьор обмакнул перо в чернильницу.
— Байон! Мы покидаем Леонидию завтра. Ты же, не теряя не минуты, летишь в Нирайн. У Эрландов не слишком много путей. Получатель моего письма окажет содействие. Ламбрийцы не должны попасть к побережью!
Он высушил написанное, скрутил лист, который запечатал оттиском перстня. Фалько-офицер с поклоном принял его и удалился. Скоро чёрное крыло над фиолетовым плащом унеслось на запад, следом скользнул верный прим-офицер Корнел. С превеликим удовольствием Байон задержался бы на сутки-двое в Леонидии, чтобы закопать в землю несносного Алекса вместе с проблемами, который тот создаёт. Но не в этот раз.
А возмутитель спокойствия на следующий день после приключения у кареты отправился в зачётный полёт. Наверно, он пришёл бы к назначенному месту одним из первых, наравне с гордым Эно. Но Алекс специально отстал, зависнув над тяжело пыхтящим Марком, издающим такие звуки, словно он махал крыльями, а не просто работал Силой. Дождавшись, когда офицеры легиона и королевской гвардии, призванные наблюдать за новичками, удалились вперёд, северянин окликнул соседа по казарме и спустил ему тонкую бечеву из конского волоса с грузиком на конце.
