Голос старика уже удалялся. Стало невозможно разглядеть среди других лошадей самого Переплета.
— Да поможет нам бог! — произнес Келп и рванул вперед с поднятыми руками, защищаясь от толкущихся животных.
Дортмундер последовал за ним, не найдя другого выхода. Они схватили Переплета за кончик хвоста, и дальше путь уже был полегче, хотя было чрезвычайно оскорбительно тащиться вперед, держась за конский хвост.
У второго забора лошадей оказалось еще больше. Так много, что поставить перекладины на место не представлялось возможным.
— Черт все это побери! — выругался Дортмундер. — Давай, просто иди! Давай же!
Он дернул за хвост коня, который вовсе не был Переплетом, когда тот вдруг резко рванул вперед, развивая скорость, наверное, миль 90 в час, и первые 8 дюймов тащил за собой Дортмундера, пока Джон не сообразил, что нужно разжать пальцы. Дортмундер чуть не упал лицом в липкую грязь, но удержался на ногах и, озираясь по сторонам, зло пробормотал:
— Куда все на хрен подевались?
Вокруг над ним ржали и фыркали лошади. Откуда-то из этой кучи животных раздался тихий голос Келпа:
— Здесь!
Небольшой отряд снова собрался вместе, и на этот раз Дортмундер уже схватил нужный хвост.
Лошадей стало еще больше. Хирам пожаловался, что у него кончается сахар, так как ему пришлось отвлекать самых назойливых и агрессивных животных. Но Дортмундер и Келп советовали лошадям, сующим свои мягкие влажные носы к ним в карманы и подмышки:
— У нас нет чертова сахара! Спрашивайте у того парня впереди!
Наконец они добрались до последнего забора, где Хирам вдруг остановился и воскликнул:
— Вот черт!
— Не надо никаких «Вот черт!», — прошептал Дортмундер. Проводя по хребту лошади, он добрался до головы и увидел, что Хирам стоит и смотрит на тот самый последний забор. Так как этот забор — граница частных владений, то они решили не вынимать перекладины из пазов, а просто вынуть крепежные гвозди из вертикальных столбиков. И теперь увеличившееся стадо своим напором скинуло перекладины, и в заборе появился просвет футов этак в двенадцать. Каждую секунду лошади прибывали и исчезали в темном провале в неизвестном направлении.
— Что теперь? — спросил Дортмундер.
— Яблоки, — невесело сказал Хирам.
— Какие еще яблоки? У меня нет никаких яблок!
— У них есть. Если что они и любят больше сахара, так это яблоки. А это, — он с отвращением махнул подбородком в темноту, — яблоневый сад.
— А это, — вставил Келп, — сирена.
Он был прав. Вдалеке раздался звук сирены, затих и потом снова прозвучал, но уже ближе.
