Затем в поле зрения появились еще двое мужчин. Выглядели они примерно так же, как и первый, но у одного на рукаве имелась грязная повязка, бывшая когда-то белой, с красным крестом. Вокруг шумел осенний лес, с серого низкого неба сыпал мелкий противный дождик. Было зябко. Грац лежал на подстилке из лапника, укрытый одежкой из колючего сукна, под импровизированным пологом из защитного цвета ткани, растянутой между деревьями.
— Слышь, паря, — обратился к нему первый из незнакомцев, — ты русский?
Русский? В памяти что-то заворочалось. Но со скрипом, будто несмазанные шестеренки в запущенном нерадивым хозяином механизме из древних времен. Видел он однажды в музее подобное чудовище — содрогнулся от одной только мысли, как тяжко, должно быть, приходилось тому, кто его обслуживал. Тьфу, лезет в голову всякая чушь! Да, о чем это он? Ах, да, его спрашивают, русский ли он.
Грац попытался ответить, но губы слушались плохо — получалось какое-то невнятное мычание.
— Погоди, старшина, допрос устраивать, — вмешался мужчина с повязкой. — Надо его напоить — видишь, у него во рту пересохло.
Он отцепил от пояса металлическую бутылку овальной формы, свинтил с нее крышку — чудная конструкция! — и поднес к губам Граца. Хорошо! В жизни не пил ничего подобного. Живительная влага словно омыла его изнутри, прогоняя боль.
— Спа… спаси… спасибо! — вытолкнул Грац слова благодарности, вдоволь напившись. И искренне порадовался тому, что снова может говорить.
— О, наш! — обрадовался тот, кого называли старшиной. — Выходит, не ошиблись мы и правильно тебя вытащили, паря. Ты ведь летчик, так?
Опять странный термин. Смысл понятен, но кто же так называет пилотов?
— Пилот.
— Ну да, я и говорю. — Старшина устало улыбнулся. Только сейчас экспат[1] обратил внимание на то, что все окружавшие его люди здорово вымотаны и едва-едва стоят на ногах. Видимо, поэтому они так странно выглядят — у них попросту нет сил, чтобы привести себя в порядок. Но тогда непонятно, почему их командиры допустили, чтобы дело зашло так далеко? И вообще, где их офицеры? Старшина — это же не бог весть какой чин, почему он командует? — Мы видели, как тебя подбили. Решили подобраться поближе, пока немчура не очухалась, и сумели выдернуть из-под обломков. Самолет у тебя незнакомый — из новых?
Грац нахмурился. С каких пор его «Коготь» стал новым — серию этих машин в различных модификациях гонят с конвейера уже несколько лет.
— Да нет, обычный штурмовик. Их уже давно выпускают.
