Лемехов слушал, как в прозрачном лесу звонко, словно ксилофон, стучит дятел. Музыкальная дробь летела среди гулких стволов. Лемехов старался поместить услышанное в тот огромный объем представлений, которыми пользовался, создавая новые вооружения. Разведдонесения о секретном оружии противника. Доклады научных институтов о мировой экономике и политике. Досье на видных мировых лидеров. Труды по новейшим политическим технологиям, поднимающим на дыбы целые континенты. И нигде, даже намеком, не говорилось о «Желуде». Об экзотической группе советских разведчиков, которые, как катакомбные христиане, унесли в глубину потаенных пещер сокровенное знание.
Но это известие не ошеломило его. Их общение с Верхоустиным проходило за пределами рационального знания. В зыбких потоках предчувствий, воспоминаний и грез, среди которых рождается миф. То возвышенное знание, достоверность которого таится в мерцающих глубинах сознания, в снах, в лучезарных видениях, что озаряют мечтательный разум. Лемехов создавал ракеты и аппараты, направляя их в глубины дальнего Космоса, в сгустки темной материи, стремясь разгадать тайны мироздания. Но эти тайны витают здесь, в звонах весеннего дятла, в желтых цветках мать-и-мачехи, в лазурных глазах колдуна, чей посох стучит о камни.
– Но как же я начну возрождение? Я еще не стал президентом? Есть действующий президент Лабазов.
– Его дни сочтены. Он неизлечимо болен. От него отвернулись элиты. От него отвернулся мир. «Замковый камень» Государства Российского начал крошиться, и свод вот-вот упадет. Вы должны заместить пустоту. Стать «замковым камнем». Мы построим партию «Победа», и в ее недрах поместим катакомбный штаб, куда австралийские соратники передадут свой «Проект», свои финансовые и организационные ресурсы.
– Но кто эти люди? Откуда вы их взяли? – вырвалось у Лемехова.
– Многих из них вы знаете. Здороваетесь с ними на совещаниях, приемах, великосветских встречах. Некоторых считаете своими противниками. Эти люди не обнаруживают свое родство, принадлежность к тайному ордену.
– Когда я смогу их увидеть?
– Как только вернетесь из Сирии. Теперь же я вас оставлю. Вам нужно все это обдумать.
Верхоустин поклонился и пошел по дороге. Лемехов смотрел, как он удаляется в солнечной дымке, и вслед ему пролетела желтая бабочка.
Лемехов медленно шел по дороге. Вдалеке за спиной маячили охранники. Проносились редкие шелестящие велосипедисты. Он вдруг подумал, что стал заговорщиком, плетет заговор против президента Лабазова, который благоволит ему, доверяет, поручает, как никому другому, сверхсложное государственное дело. А он уверовал в свое мессианство и предает президента. Надо как можно скорее им встретиться, объясниться. Пусть президент не видит в нем врага, а, напротив, – защитника, друга, который не отдаст Лабазова на растерзание кровожадных элит. Возьмет под защиту его репутацию, благосостояние, саму жизнь. Лемехов попросит президента о встрече во время кремлевского приема в День Победы. После парада в Кремлевском дворце сойдутся именитые чины государства, президент Лабазов поднимет бокал, станет обходить сподвижников. И тогда, чокаясь с президентом, Лемехов попросит о встрече.
